Таганайская история, часть 4. ВОЗВРАЩЕНИЕ

Аватара пользователя

Автор темы
Рыбак
Трактирщик
Сообщения: 4567
Зарегистрирован: 18 мар 2016, 13:21
Награды: 4
Откуда: Астрахань
Род занятий: Рыболов-писака
:
За активное участие За творческий вклад За лучший совет Мастер
Благодарил (а): 1953 раза
Поблагодарили: 3843 раза
Status: Не в сети
Vietnam

Сообщение Рыбак » 26 мар 2021, 14:55

51. Второй пациент.

Пост дежурного по переезду – небольшой домик на высоком фундаменте, окнами обращённый к железнодорожным путям. Окна тёмные, даже отблеска света в дежурке не видно. Но так и должно быть, часовой не будет выдавать своё присутствие. А раз уж наши «диверсанты» теперь знают про часового, им приходится подбираться к посту осторожно, обходя по широкой дуге, чтобы зайти с дальней, глухой стороны, где нет окон. Вариант – прикинуться путниками, побродить вокруг – отвергнут, как слишком опасный. Увидит дежурный «гостей», наверняка вызовет по радио «Курорт», сообщит на базу. А дальше события могут принять любой оборот, невыгодный для «диверсантов». Придёт подмога часовому – и численный перевес будет не на стороне визитёров. А пока часовой один, всё ровно наоборот.

Диверсанты всё это прекрасно понимают, поэтому стараются действовать наверняка. Один из них – датчанин с арбалетом – остаётся справа от переезда. Отсюда он может взять в прицел окно и входную дверь. Двое – Чесс и Тимофей – обходят дежурку слева, скрываясь то за деревьями, то за насыпью железной дороги. Благо, окна сторожки довольно высоко от земли. Если подойти в посту вплотную с глухой стороны, их никто не заметит.

Наконец, и эти двое занимают свои места по оговоренному плану. Чесс тихонько поднимается по металлической лесенке ко входу, а Рыжий и Пушистый прячется точно под окном дежурки. Пожалуй, до окна ему дотянуться не так-то просто… Но выручает верный клинок вакидзаси. Кончиком клинка Тимофей тихонько стучит по стеклу. Выманивает часового? Точно!

Я замечаю движение в окне. Лица не разглядеть – да, ведь дежурный был в балаклаве – но что-то явно шевельнулось внутри домика. Стук в окно повторяется. Интересно, видно ли изнутри кончик вакидзаси, или для часового это просто тень на пыльном стекле? Так или иначе, уловка действует. Я слышу, как брякает оружие… Звонкий щелчок затвора. Плохо. Тот, кто внутри – готов встретить «гостей» огнём.

Вдруг дверь сторожки открывается – резко, как будто пинком. Стоял бы Чесс чуть ближе – не исключено, что получил бы дверью в лоб! Но к счастью, он предусмотрительно отстранился, прижавшись к стенке. Замер наготове с автоматом в руках.
На пороге появляется фигура дежурного. Вернее, сначала появляется ствол оружия, а затем уже его владелец. Как и сменщик, чьё тело сейчас поливает дождик, чуть в стороне от тропинки – часовой вооружён складным АКСом под патрон 5,45. А у Чесса обычный АКМ под 7,62 – старая модель, которую в войсках ещё называли «весло».

– Жёваный крот, Джага! Ты со мной шутки шутишь? Хрен дождёшься тебя, пока ты жопу свою принесёшь… Так ещё и в окошки он мне стучит. Охуел вообще! Проверяешь, что ли? Проверяльщик ху…
И когда часовой заглядывает с лесенки вниз, туда, где под окошком прячется Тимофей, Чессу очень удобно ударить сзади. Нет, на этот раз он не рискует пользоваться мечом. Здесь и размахнуться негде. И задачу такую – голову рубить супостату – он перед собой не ставит. Он просто точно и аккуратно бьёт часового в затылок прикладом автомата.

Вы в курсе, что АКМ имеет как минимум три «боевых точки» для использования в рукопашной? Это дульная насадка (для удара противника в живот), магазин (для удара в лицо)… и приклад – поскольку он с торца защищён металлом, то наносить им удары можно куда угодно. Но в голову, конечно, лучше всего.

Видимо, Чесс хорошо помнит армейские наставления по рукопашному бою. Удар получается качественный. Часовой тихо оседает, не успев досказать свои претензии Джаге. Но главное – не успев нажать на спуск. Иначе… был бы тут переполох на всю Кудеевку.

– Готов. Сюда! – негромко бросает Чесс Рыжему, одновременно подхватывая часового сзади под мышки. Северянин – парень крепкий, рослый. Он без проблем затаскивает обмякшее тело в помещение поста, попутно освобождая часового от автомата. И даже успевает поставить оружие на предохранитель.
Спустя ещё минуту по лесенке взбегает и Тимофей. Теперь их трое внутри поста ПДД – включая бессознательного, но живого бандита. А что же Ольсен? Он, разумеется, видел со своей позиции всё, что происходило здесь. Но пока он остаётся на месте – продолжает страховать, на случай появления врагов. Такова роль, отведённая ему по плану. Впрочем, появления врагов со стороны чёрного дома можно пока не ожидать. Всё прошло тихо и быстро. А до очередной смены часового ещё несколько часов. Сколько? Думаю, мы скоро это узнаем.

Парень ещё не пришёл в себя. И пока он в отключке, Тимофей стягивает с его головы балаклаву с оскалом зомби, лезет в свою сумку с красным крестом... повязку будет накладывать? Нет, не для этого он достаёт моток лейкопластыря. Предусмотрительный парамедик лишь бегло ощупывает затылок пациента, зато щедро изводит пластырь, чтобы залепить ему рот. И правильно. Шум сейчас был бы совсем некстати.

– Чисто ты его приложил. – говорит он Чессу. – Даже кожу не рассёк. И кость у него крепкая. Так что будет жить. Пока. Если нам поможет, конечно.
– Не только кость крепкая. У него ещё шапка вон какая красивая. Вязаная, тёплая. С принтом. Себе забрать что ли, как трофей?
– Фигню не говори. Носить ещё после всяких гадов. Вшей набраться хочешь, что ли?
– Да шучу я. Так, обстановку разрядить. Себе можешь его шапку вшивую забрать. Носи, Тим, тебе пойдёт!
– Да иди ты! Мне его педикулёз даром не нужен!
– Вот! Видишь, ты уже и шутки нормально воспринимаешь. Это хорошо. А то я уж после первого жмура переживал за твоё психическое состояние. Как ты… «отдышаться дай, с непривычки»… – передразнивать товарища нехорошо, но иногда полезно поддержать в тонусе, даже таким способом.
– Да нормально я, брось. Ну растерялся малость. Не каждый же день так в ближнем бою… Хотя вообще-то, я свой счёт открыл пораньше тебя. Ещё там, в Златоусте. Думаешь, мне мой Моссберг даром достался?
– Да знаю, Тим. Не кипятись. Доставай лучше нашатырь из своей сумки докторской. Пора пациента будить.
Отделите себя от персонажа. Помните - это вымышленный герой.
(Из советов начинающему автору)

Аватара пользователя

Автор темы
Рыбак
Трактирщик
Сообщения: 4567
Зарегистрирован: 18 мар 2016, 13:21
Награды: 4
Откуда: Астрахань
Род занятий: Рыболов-писака
:
За активное участие За творческий вклад За лучший совет Мастер
Благодарил (а): 1953 раза
Поблагодарили: 3843 раза
Status: Не в сети
Vietnam

Сообщение Рыбак » 27 мар 2021, 11:01

52. Допрос пленного.

Прежде, чем будить «пациента», Рыжий и Пушистый изводит на него остатки рулончика пластыря – приматывает руки пленника к ножкам перевернутого стола. Не сказать, что это очень уж надёжно, но по крайней мере, первое время дёргаться «пациент» не сможет. Да если даже и дёрнется, толку не будет. Его автомат у Чесса, складной нож из его кармана перебрался на пояс Рыжему, и рация его тоже теперь у Тима. Все карманы обшарили, всё забрали «диверсанты». Даже курево и зажигалку, и коробочку с таблетками! Хоть оба и не курят, и чужими подозрительными лекарствами не пользуются. Своих хватает.

Только нашатыря в сумке Тимофея нет. А вот лейкопластыря в достатке. Ещё жгут есть, и перевязочные пакеты – знали ведь, на что идут, предполагали возможность ранений. Пока не понадобилось, тьфу-тьфу. А нашатырь – да зачем он? Тем более, что «пациент», кажется, вот-вот придёт в себя. Особенно, если Тим ему поможет немного. Легонько, по щекам, ладонью в перчатке.

– Эй, просыпайся. Не ври, не спишь. Я вижу, глазные яблоки двигаются. Открывай глаза, а то я помогу.
Пленник разлепляет ресницы. И первое, что видят его глаза – это отблеск на клинке катаны (на самом деле, вакидзаси, конечно). Кончик меча совсем рядом с его глазом. Это неприятно, это нервирует. И сразу забываются слова, заготовленные для начала разговора.

Пленник и в самом деле уже очнулся, но не спешит это показывать, полагаясь пока на слух – хочет вникнуть в разговор нападавших, понять, кто же это такие? Ничего полезного вроде не узнал из их пустого трёпа про педикулёз, разве что... Было что-то сказано про «первого жмура». А ведь это значит, что Джагу они грохнули. Ай, не хорошо. А он-то как лоханулся! Ждал сменщика, мечтал в тёплый дом поскорее попасть, пожрать... Расслабился. И всё профукал. Облапошили его эти... Кстати, кто же они, «эти»? Да элементарно! Те самые, которых днём упустили! Вроде их как раз двое было, которые на грузовике драпанули. Остальных лохов, позарившихся на горючку, пацаны повязали... Не первых уже, кстати. Много их тут ездило поначалу, и всем карачун пришёл. А эти, значит, от смерти своей сбежали. Да ещё и вернулись – чего, уж конечно, никто и не ждал... Казалось бы – ну повезло тебе, лошара, жив остался... так беги! Забудь это место, обойди десятой дорогой! А они вернулись. Может, и не лохи? Может, резкие пацаны? Тогда плохо. Если они такие же резкие, как наша банда... Тогда карачун мне. Живого не оставят. Мы же не оставляем... А может... может договоримся? Если они – как мы?

Надо отдать должное молодому бандиту, который сейчас полулежит, прислонённый к перевёрнутому столику у стены дежурки. Он отъявленный негодяй – вор, насильник и убийца, он героиновый наркоман... Но он совсем не дурак. Он верно понял, кто такие «эти», взявшие его обманом. И ситуацию в целом он просчитал верно. Ошибается он лишь в одном – договориться с «этими» ему не удастся. Они – не такие как он. Совсем другой породы.

Итак, пленник открывает глаза. Видит клинок. Слова угроз, что он было приготовил («Да вы знаете на кого прыгнули, шавки? Убыр половину Уфы держит, и здесь у него полсотни штыков. Да вас на ремни порежут. Наши пацаны землю рыть будут, но вас завтра же найдут и на кол посадят. Да с выдумкой, чтобы ручной морф вам, ещё живым, пятки обглодал!) – вся эта чушь, заготовленная в надежде взять лохов на понт, вылетает из головы. Лучше попробовать договориться. И брать на жалость.

– Проснулся? Хорошо. Разговаривать будем. – это говорит один, похожий на злого гнома, с рыжей бородищей и с катаной, склонившийся над пленным. Второй, крупный бычара, маячит в стороне, держит на прицеле.
– Может сначала ножик уберешь? – шепотом говорит пленник (голос подвёл его, пропал куда-то), – И пить дай. Пересохло чёт...
– Обойдёшься пока. Потом попьёшь, когда поговорим.
– Ну давай, поговорим. – пленный пытается даже улыбнуться, демонстрируя готовность сотрудничать.
– Имя? Кличка? Должность в банде?
– Кличут Валетом. А имя под стать, Валентин по паспорту. Должности нет. Просто... пацан.
– Во сколько тебя должен был сменить этот... Джага?
– В двенадцать. Минут десять назад. Не сменит уже, да?
– Считай, мы тебя сменили. – встревает в разговор мрачный бык с Калашниковым.
– Сколько часов смена? – продолжает задавать вопросы первый, рыжий.
– По восемь часов. Караул трёхсменный. Утром Муха должен Джагу сменить.
– Но ведь не сменит, верно?
– Верно. Я с поста не вернулся. Джага не ответит по рации. Будет кипишь.
– Как думаешь, кипишь скоро будет, если ты не вернешься?
– Скоро. Полчаса, край час. Наши будут меня искать.
– Но сначала ведь по рации вызовут Джагу, так?
– Ну... наверное. Кому охота ночью по дожем шариться. Так что могут сначала по рации.
– Хорошо. Какой позывной базы?
– База – «Курорт». А этот пост – «Огонёк». – Валет всеми силами старается показать свою лояльность, поэтому говорит правду. Тем более, какой смысл врать? У «этих» точно есть рация, вон у рыжего банан в ухе. Значит, они и так всё слышали, и позывные тоже. А если не врать, есть шанс...
– Сколько бойцов на базе? Кто главный?
– Главный – Убыр. Он зверь ещё тот. Отморозь. А штыков у него... было девять. Не считая Мелкой. Она как бы сама по себе. Но в авторитете. Хоть и девка.
– Про Мелкую отдельно спрошу. Пока уточняю: значит, всего вас было одиннадцать, с главарём и с девкой.
– Да. И ещё этот мертвец, чёрный. Морф, как таких называют. Он тоже как бы наш. Ручной. С Мелкой он.
– Интересно. Не видел такого раньше. Как она его приручила?
– Он ей родственник. Вроде бы дед. Хотя может и отец. Дело тёмное.
– Ладно, едем дальше. Вы вчера захватили наших друзей. Где они? Что с ними?
– Ваши в подполе сидят. Живые все, ничего им не сделали плохого.
– Подпол где? В доме?
– Да. И морф их сторожит. На ночь его на цепь, и подпол запирают. – Вот это поворот! А Валет не так уж и лоялен, оказывается... Соврал про место, где содержатся пленники. Зачем? Пока не ясно.
– Что дальше будет с нашими друзьями? Зачем вам они?
– Ну...
Вот так. Заминка, значит. Не хочется Валету эту тему обсуждать. Долго из него Тимофей выкачивал информацию. И ответы на свои вопросы получал вполне внятные. В основном даже правдивые (кроме одного). И вдруг – молчание. Могу догадываться – правдивый ответ слишком неприятен, он очень не понравится вопрошающим. А Валет не хочет их огорчать. Он же собирался договариваться.
– Что «ну»? – спрашивает Рыжий.
– Будешь юлить, я просто отрежу тебе палец. – угрожает бык. – А поймаю на вранье – высосу глаз.
– Ладно... – Валет сглатывает слюну. Похоже, что у него действительно пересохло в горле. – Убыр и Мелкая, они... они кормят морфа. Ваши – пока живы, потому что дня три назад уже были, такие же. Тоже, встали у переезда, хотели «Газон» с цистерной забрать. И мы их взяли. Они сопротивлялись, поэтому... пришлось валить. Так что пока у морфа жрачка есть. А как кончится –ваши следующие.
– Значит, вы морфа кормите человечиной? – уточняет Рыжий.
– Это не мы! Это только Убыр. И Мелкая. Это её ручной морф. – Валет явно не хочет, чтобы его причислили в эту компанию. – Я вообще не при делах. Я просто... просто боец. Прибился к их группе, когда вся эта херня началась. Там половина таких, как я, кто не при делах. Мы не одобряем.
– Но и не препятствуете. – констатирует Рыжий.
– А чего я мог сделать? – вскидывается Валет. Он настолько вошёл в роль «невинной овечки», что я, кажется, вижу предательский блеск слёз в его глазах. – Говорю же, Убыр – он реальный отморозок. Любого, кто вякнет против, он сам морфу скормит. Или просто грохнет. Без вариантов. Но я сам... я никого не убивал! Я жить хочуууу! – вот теперь он точно плачет. Надо же... какой актёрский талант пропадает.
– Ладно. Оставим пока эту тему. – говорит Рыжий. – На, пей. Я же обещал.
Тимофей протягивает пленному фляжку с водой. Тот не может взять – руки-то привязаны, каждая по отдельности, к ножкам стола. Тим в растерянности переглядывается с Чессом – мол, как быть? Развязывать? Чесс отрицательно мотает головой. Забирает фляжку у Рыжего, склоняется сам над бандитом. Поит из своих рук, не забывая держать бандита на прицеле. Да и вакидзаси Рыжего по-прежнему в досягаемости горла пленного. Мало ли, какой фокус тот может выкинуть? Но пока что Валет не пытается брыкаться. Держится подчёркнуто мирно, даже слезу пустил. Но пьёт жадно, проливая воду на трясущийся подбородок.
– Хорош. – говорит Чесс, возвращая флягу. – Продолжим разговор.
– Продолжим. – соглашается Рыжий. – Тем более, что у меня есть хорошее предложение. Валентин, ты сказал сейчас, что жить очень хочешь. Ты действительно хочешь жить? Очень хочешь?
– Да. Хочу. – Валет сглатывает остатки воды, его кадык ходит вверх и вниз. – Очень.
– Тогда тебе придётся сделать то, что я попрошу. Ничего сложного. Сделаешь?
– Сделаю! Всё сделаю!
– Хорошо. Тогда слушай внимательно. Я не попрошу тебя сделать ничего сложного. Нам надо, чтобы ваши, кто там сейчас дежурит на базе, на «Курорте», чтобы они не волновались раньше времени. Понимаешь?
– Да.
– Я поднесу тебе рацию и нажму вызов. Ты поговоришь с «Курортом». Скажешь, что у вас маленькая проблема. Джага пришёл тебя сменять, но обосрался. Ну, в смысле, живот у него прихватило. Поэтому он не вылезает из ближайших кустов, а ты не можешь его бросить одного – иначе пост останется без охраны.
– Понял.
– Для пущей убедительности, как бы в шутку, попроси «Курорт» отправить сюда ещё кого-нибудь, с запасом туалетной бумаги и с пачкой активированного угля. Но смотри, не переигрывай. Не хватало ещё, чтобы они и правда кого-то отправили.
– Да кого отправлять-то! Ночь... Один караульный должен быть на рации. Остальные уже спят, скорее всего.
– Прекрасно. Запомни – нам просто надо выиграть время. Чтобы никто не беспокоился там, на «Курорте». Лучше всего, если там примут версию, что вы с Джагой посидите здесь вдвоём до утра, до смены. Веселее же вдвоём, верно? Намекни на это.
– Да. Я понял.
– Хорошо. А теперь мы тебя оставим одного. Буквально на минуту. Мы выйдем, а ты посиди. Подумай над тем, что лучше жить, чем валяться под дождём с перерезанным горлом. – Рыжий недвусмысленно проводит мечом в опасной близости от лица бандита. – Только давай, без фокусов. Тихонько посиди, это тебе зачтётся в плюс. Как доказательство готовности к сотрудничеству. А мы быстро.
Он кивает своему спутнику на дверь. Чесс хмурится, подозрительно оглядываясь, хорошо ли связаны руки пленного. Да, всё крепко. Никуда не денется. И двое выходят наружу, оставив Валета «подумать».
Отделите себя от персонажа. Помните - это вымышленный герой.
(Из советов начинающему автору)

Аватара пользователя

Автор темы
Рыбак
Трактирщик
Сообщения: 4567
Зарегистрирован: 18 мар 2016, 13:21
Награды: 4
Откуда: Астрахань
Род занятий: Рыболов-писака
:
За активное участие За творческий вклад За лучший совет Мастер
Благодарил (а): 1953 раза
Поблагодарили: 3843 раза
Status: Не в сети
Vietnam

Сообщение Рыбак » 28 мар 2021, 15:58

53. Радиоигра.

– Считаешь, можно ему доверять? – спрашивает Сергей.
– До конца не уверен. Но на вранье пока не поймал. – отвечает Тимофей. – Предлагаю рискнуть.
Разговаривают шёпотом, потому что дверь в сторожку до конца не закрыта. Негоже оставлять пленного совсем без пригляда. Но и не нужно ему знать, о чём тут шепчутся эти двое.

– Ишь ты, какой! Когда я говорил про «радиоигру» – ты меня высмеял, мол, я заигрался в шпиона. А теперь сам предлагаешь то самое, о чём я говорил.
– Ну раз уж нам удалось его взять живым, и склонить к сотрудничеству – почему не воспользоваться? Если тебе так важен приоритет – давай я просто признаю, что ты был прав, а я ошибался. Могу извиниться.
– Это лишнее. Мне пофигу приоритет. Мне просто надо, чтобы всё прошло удачно. В принципе, если всё выгорит, и мы выиграем время – я знаю, как это время с пользой потратить.
– И? Что придумал?
– Всё просто. Только нам придётся разделиться. Ты один справишься с этим Валетом, если что?
– Ну... пока он связан – справлюсь. А так, конечно, рисковать не хотелось бы. Он лосёнок молодой, крепенький... после удара по голове – вон как быстро оклемался. Если он вдруг совсем осмелеет, и решит на меня прыгнуть – мне ведь придётся стрелять.
– Не надо стрелять. Шум не понимай. Чиркнешь по горлу – и всё. Что ты, как маленький?
– Легко тебе говорить... Ну да ладно, оставим это. Я уверен, что не будет эксцессов. Сам видишь – он жить хочет. Значит будет сидеть ровно. Ты мне лучше вот что скажи – сам-то что задумал? Куда собрался?
– Хочу совместить разведку, только уже с другого направления, и... скажем так, подготовить несколько сюрпризов для наших оппонентов. – Чесс тихонько хлопает по сумке, что висит у него на боку.

– Растяжки? – Тимофей понимает намёк сразу. – На тропе от дома сюда?
– Не только. На тропе, я думаю, парочку поставить, и хватит. В первую вляпаются – сразу сообразят, постараются обойти. Поэтому остальные повешу в лесу, от тропинки по сторонам. Чуть ближе сюда, и потом ещё ближе, с отступом. Знаешь же, как это в реале бывает?
– Откуда? Я же не Джон Рэмбо.
– Когда первый, идущий в авангарде, ловит растяжку – остальные кидаются в стороны. И пытаются обойти сбоку от тропы. Понятно, что в лесу под каждым деревом гранату не повесишь. Но если прикинуть по месту – можно понять, куда люди побегут. У тебя же вместо головы – ноги думают в такой момент, когда от взрыва ещё гудит в башке, и в глазах «зайчики». И ты бежишь на инстинктах, куда ноги несут. Как правило туда, где подлеска поменьше, где посвободней. Вот там и надо поставить ещё.
– Мысль понял. Надеюсь, это сработает.
– Угу. Их не так уж много там, бандитов этих. Десять, если с морфом считать. А гранат у меня два десятка. Ну, все ставить не буду, конечно... Дюжины хватит, думаю. Остальное про запас.
– Не факт ещё, что все твои растяжки сработают. Вообще не факт, что все бандиты в лес побегут.
– Побегут, куда денутся. Все бегут. А вот что не каждая сработает – тут ты прав. Не угадаешь же в точности – куда ломанутся. Поэтому и поставлю с запасом. По шесть штук с каждой стороны.
– Тебе сколько времени на это надо?
– Пусть по пять минут на каждую. Но лучше округлим с запасом – по 10. Итого два часа.
– Нормально. Как раз к утру и начнём. Как ты сам говорил: часа в три, в четыре утра, самое время.
– Угу. Сейчас полпервого. Думаю, до двух ночи я управлюсь. Ну край – до полтретьего. Успеваем.
– Тебе ещё что-нибудь надо? Помощь какую-то, материалы... Верёвки, шнур, всё есть?
– Обижаешь! Я ещё с вечера подготовился. И шнур, и даже ещё лучше... У Рыбака в загашнике нашёл – леска, толстенная, на сома, что ли? Очень крепкая, и не видно её ночью, от слова совсем.
– Не на сома. Рыбак говорил – «сазанья» леска.
– Да мне без разницы, сон, сазан... Главное, чтобы чеку выдернула. А Рыбак, я надеюсь, не обидится. Если жив останется, конечно...
– Типун тебе! И это... Серёга, ты же ещё не уходишь?
– А что такое?
– Да хочу, чтобы ты пока тут поприсутствовал. Пока мы с Валетом проведём сеанс радиосвязи с «Курортом».
– А, ну это само собой. Мне по любому нет смысла начинать раньше. Хочу иметь уверенность, что «Курорт» доклад Валета примет, и никто сюда не попрётся среди ночи. Не люблю, когда мешают работать!
– Ну ок. Тогда пошли, начнём игру.

Двое возвращаются в сторожку. За те три минуты, пока они беседовали снаружи, здесь ничего не изменилось. Валет даже не предпринял попыток ослабить пластырь на руках. (А пластырь с его рта Рыжий снял уже давно, в самом начале, когда будил пленного. Похоже, это вообще была излишняя мера. Киношный стереотип, скорее всего.)
Тимофей берется за рацию. Не за свою – чужой, бандитский Kenwood. Показывает Валету.

– Ну что, Валентин, наш уговор в силе? Сделаешь, как надо?
– Да, сделаю. – отвечает связанный пленник. – Всё в силе.
– Хорошо помнишь, что говорить?
– Да. Что Джага обосрался, а я не могу бросить пост. Прошу притащить сюда таблетки, бумагу. Но не так прошу, чтобы реально притащили. Не в серьёз.
– Всё верно. А ещё?
– Ещё договариваюсь, что останусь тут до утра. Тут я сам ещё сам тему придумал: неохота мне в ночь под дождём переться, поэтому подежурю с этим засранцем.
– Отлично. Теперь главное, чтобы это сработало. Кстати, ты знаешь, кто сейчас на рации дежурит? Нормальный, адекватный чел?
– Гаррик в ночь дежурить должен. Кореш мой. Но это не сто процентов. Если, допустим, кто-то накосячил – мог Убыр и поменять график. Но если Гаррик, то всё норм будет, он парень незамысловатый. Поржать любит, и пожрать тоже. И Джагу, кстати, не особо уважает. Так что обрадуется даже.
– Это хорошо. Ну, тогда не будем тянуть. Канал тот же самый, как был? 433.500, так? Не меняется частота или позывной по времени, допустим, или по сменам?
– Да, канал тот же. И позывной.
– Хорошо. Ну, поехали. Я жму, ты говоришь.

Тимофей подносит рацию ближе к лицу бандита, нажимает тангенту вызова. Игра начинается.

– Курорт, я Огонёк. Ответь Огоньку, Курорт. Приём.
Первые несколько секунд ничего не происходит, рация молчит. Может, заснул дежурный в доме? Но нет...

– Салам, Огонёк. Здесь Курорт. Что у тебя? Приём.
– Салам, брат. Беда тут у нас. С Джагой неприятность. Внештатная ситуация.

И в сторожке, и в эфире повисает нехорошая тишина. Тимофей отпускает кнопку, отводит рацию подальше от Валета. Видно, что и Чесс напрягся. Явно прикидывает сейчас – если план сорвался, и бандит их выдал, то чем его сподручнее грохнуть? Стрелять не надо, это шум... А вот прикладом опять вырубить – можно...

Но тут рация включается снова, и голос «Курорта», на удивление, даже не тревожный. Скучающий.
– Что там опять с этим чмошником случилось? Приём.
– Да обосратушки у него, ты прикинь! Я сижу на точке, жду, а его всё нет. Заявился на десять минут позже, весь зелёный. Попросил бумажку – и опять убежал в кусты. Говорит, что-то не то заточил. Ягоды какие-то, что ли... Щас опять ему приспичило. И опять я за него караулю. А он вон, серит дальше чем видит. Приём.
– Пипец, вот он дебил! А я-то думаю – где тебя носит... Пожрать тут тебе оставил, жду, чай грею... Думал, может в нарды сыграем. А ты, оказывается, вон чего...
– Да, Гаррик, говорю же – беда! Я теперь и не уйду отсюда никак, пока этот засранец не оклемается. Кстати, там у тебя может есть кто свободный? Кто не дрыхнет? Может, отправишь к нам – ну там, угля активированного, таблеток каких от поноса... И главное, бумаги туалетной большой рулон! Приём.
– Да кого, нахуй, я пришлю к тебе? Смеешься, что ли? Спят уж все. Если только сам.
– Сам не надо. У тебя свой пост. Башка не одобрит... Если узнает, нарвёшься.
– Это да. Мне нельзя. Да и можно было – не пошёл бы. Ради кого? Ради засранца и дебила?
– Угу. Но, дебил или нет, я-то бросить его не могу. Верней, даже не его, а пост. Так что сижу тут пока. А ещё, ты видишь, погода какая? Там дождина льёт холодный, а я без зонитка... Знаешь, что Гаррик, а останусь я, наверное, до утра на «Огоньке». Присмотрю за Джагой, чтобы он ещё чего-нибудь не учудил. Но и вообще... У вас-то там как? Нормально всё, ровно? Приём.
– Да, всё ровно у нас. Тихо. А ты раз так решил – оставайся до утра. Я смену предупрежу. Смена как обычно по времени. И это...
– Чего?
– Ну, раз ты уже не придёшь до завтрака – тогда я твой ужин сам заточу, лады? Ты там как, не оголодал?
– Конечно, лопай, не вопрос. Я и жрать-то не хочу. Ну а если захочется – у Джаги спрошу. Может у него ещё те ягоды остались? Приём.
– Ахаха, ну ты приколист! Ягоды! Хаха!.. Ладно. – отсмеявшись, произносит Гаррик в рацию. – Тогда отбой.
– Да, отбой.

Валет замолкает. Тимофей убирает рацию. Видно, что сеанс «радиоигры» стоил её участникам немало нервов. По виску Валета катится струйка пота, хотя в помещении скорее прохладно, чем жарко. И видно, что вакидзаси в руке Рыжего немножко подрагивает. Чуть больше минуты длился весь разговор, но всё это время клинок был направлен в грудь бандита. Чтобы не забывал, значит, нужные слова. Чтобы не отклонялся от заданной канвы переговоров.

Интересно, а если бы вдруг, действительно, Валет сдал их? Пусть он вроде не дурак, и хочет жить – но вдруг, взыграла бы в нём «бандитская честь», или как там их, эти «воровские понятия», и произнёс бы он настоящее «тревожное слово» (оно ведь наверняка есть у них, должны были предусмотреть) – так что тогда? Ударил бы Тим? Прирезал бы? Не знаю...

– Ладно. Теперь я пройдусь. – говорит Чесс. – А вы тут отдыхайте. Не хулиганьте только. Я быстро.
– Рацию мою возьми. – Предлагает Тимофей. – Чисто на приёме быть, на всякий случай.
– Да, не надо. – отмахивается Сергей. – Нажму ещё куда нечаянно... Да и некогда мне слушать... А если у меня что-то не так получится – ну, дрогнет рука ненароком! – то вы меня и без рации отсюда услышите!

Аватара пользователя

Автор темы
Рыбак
Трактирщик
Сообщения: 4567
Зарегистрирован: 18 мар 2016, 13:21
Награды: 4
Откуда: Астрахань
Род занятий: Рыболов-писака
:
За активное участие За творческий вклад За лучший совет Мастер
Благодарил (а): 1953 раза
Поблагодарили: 3843 раза
Status: Не в сети
Vietnam

Сообщение Рыбак » 29 мар 2021, 14:57

54. Расстановка фигур.

К часу ночи дождь ослабел, в половине второго совсем прекратился. Восточный ветер унёс облака куда-то в сторону Уфы. Если бы ночь была лунной, с моей позиции – над лесом, чуть выше деревьев – можно было бы держать в поле зрения всю тропу от дома до переезда. Но луны нет. Сегодня лишь первый день после новолуния, и тоненький серпик появится в небе лишь к утру. Можно будет показать ему монетку – знаете, есть такая примета, такой ритуал: взять копеечку, показать месяцу, и сказать специальный «шепоток»: «Месяц, месяц, мой дружок, позолоченный рожок, вот тебе монетка…»58

Ладно, я отвлёкся. Не о монетках сейчас речь, о более важных вещах. О жизни и смерти, ни много, ни мало.

В эту безлунную ночь, где-то там, в подвале возле чёрного дома – томятся пленники. А в самом чёрном доме – отдыхают семь бандитов и одна «маленькая разбойница». Ещё один бандит по имени Гарик – не спит (хотя периодически задрёмывает над кружкой крепкого чая). Не спит и Валет, которого сейчас охраняет Рыжий и Пушистый. Не спит и сам Рыжий – куда ему спать, за бандитом нужен глаз да глаз! И Ольсен, про которого я чуть не забыл – он тоже на чеку, прикрывает своего товарища. Датчанин совсем задубел в эту ночь, но ни одного слова жалоб с его стороны не слышно: он знает, что виноват, и честно отрабатывает свою провинность. А его товарищ, Сергей с позывным Чесс… где он?

В этой тьме, освещаемой лишь звёздами, я могу только угадывать его присутствие – вон там, под старыми тополями, только что было какое-то движение. Может быть, это какой-то ночной зверёк? Допустим, загулявший кот? Вряд ли. Это именно Чесс, «шахматист», расставляет «фигуры» для своей смертоносной партии… Кажется, пять гранат он уже поставил на растяжки – две на тропе, как и обещал, и три в стороне от тропинки. Значит, осталось семь. Время ещё есть. Но оно движется неумолимо. До восхода солнца примерно пять часов. А развязка этой «шахматной партии» должна наступить намного раньше, ещё до рассвета. Иначе – проигрыш «белых», лишенных численного преимущества.

В любом случае, одна из сторон к утру должна разбить другую. Поставить шах и мат. Так что когда я говорю о том, что ставками в этой игре являются жизнь и смерть – это не ложный пафос, так и есть на самом деле. Или не станет «чёрных», или завтра погибнут «запертые фигуры белых», те двенадцать человек в подвале – их убьют и разделают, как туши. Мне бы этого очень не хотелось, всё-таки я им давно симпатизирую. Держу пальцы крестиком, чтобы мат в эндшпиле получила другая, тёмная сторона.

Да, и ещё об одной фигуре я забыл упомянуть: морф, живой мертвец, откормленный человечиной и быстрый. Мне не углядеть его со своей точки наблюдения, но я знаю, что он где-то там. Он ведь тоже играет на стороне «чёрных»! Ни с ферзём, ни с королём я не могу его сравнить. Так что напрашивается сравнение уже не шахматное, но карточное – может быть, морф это джокер?

Была бы ночь холоднее, ударил бы к утру мороз – возможно, эта карта выпала бы из колоды. Мы же знаем, что морфы теряют активность на холоде… Но, как на зло, ночь тёплая. Градусов десять, пожалуй. И надежды на то, что мертвец выйдет из игры – увы, нет.

Ладно, хватит с нас метафор про карточные и шахматные фигуры. Время идёт, и скоро мы увидим исход партии. А пока смотреть особо не на что. Как там внизу, под деревьями, развешивает свои «гостинцы» Чесс – мне всё равно толком не видно.

Поэтому я принимаю решение: сначала проведаю пленников в погребе, узнаю, как у них дела, какой настрой. Потом загляну в чёрный дом, затем вернусь к переезду, в сторожку. Ну а затем… останется только ждать рассвета. Он в любом случае наступит по расписанию. Что в этом мире, что в любом из множества других.59



► Показать
Отделите себя от персонажа. Помните - это вымышленный герой.
(Из советов начинающему автору)

Аватара пользователя

Автор темы
Рыбак
Трактирщик
Сообщения: 4567
Зарегистрирован: 18 мар 2016, 13:21
Награды: 4
Откуда: Астрахань
Род занятий: Рыболов-писака
:
За активное участие За творческий вклад За лучший совет Мастер
Благодарил (а): 1953 раза
Поблагодарили: 3843 раза
Status: Не в сети
Vietnam

Сообщение Рыбак » 30 мар 2021, 09:57

55. Песни в темноте.

В погребе на этот раз темно. Не светит красным фонарик Ильича – наверное, пленники берегут батарейку. Вспыхивает время от времени единственная искра света. Это курит Рыбак. Да, ведь у его Ларисы остался «Носимый Авариный Запас» в портсигаре. И там было несколько сигарет. «Вкусных», то есть ароматизированных, с примесью настоящего сигарного листа, тех самых, о которых он когда-то давно (на самом деле – всего лишь пару недель назад!) рассказывал: мол, настанет «чёрный день», случится «Апоклипсец и Армагеддец», весь мир в труху, и тут на руинах цивилизации я вылезу из бункера и выкурю ароматную… Я помню, я скачал его заметки.

Так вот, кажется, этот «чёрный день» настал. Не совсем Армагеддец для целой планеты (цивилизация, похоже, имеет шансы продолжиться в том или ином виде)… Но вот лично для него – самый что ни на есть «конец истории». Так что не известно – придётся ли ещё покурить, и вообще, удастся ли выйти из этого подземелья? Поэтому нечего откладывать «на потом». Надо наслаждаться сейчас.

Но не одному Рыбаку хочется насладиться ароматом дыма.
– Жень, оставь покурить. – это шёпот Виктора. Оказывается, он тоже не спит.
– А в ответ – тишина… – продолжает цитату Рыбак, так же, шёпотом. Но сигарету Соседу передаёт. Я вижу движение искры. А Рыбак продолжает, совсем негромко, почти шёпотом:

    Мне теперь не понять, кто же прав был из нас
    В наших спорах без сна и покоя.
    Мне не стало хватать его только сейчас,
    Когда он не вернулся из боя.
Сосед, докурив сигарету, подхватывает – так же, вполголоса, ведь громко петь нельзя: или разбудишь своих, или, того хуже, чужих накликаешь… Но всё-таки подпевает:

    Он молчал невпопад и не в такт подпевал,
    Он всегда говорил про другое,
    Он мне спать не давал, он с восходом вставал,
    А вчера не вернулся из боя.

    То, что пусто теперь, - не про то разговор.
    Вдруг заметил я - нас было двое.
    Для меня будто ветром задуло костер,
    Когда он не вернулся из боя.
Дальше снова продолжает Рыбак:

    Наши мертвые нас не оставят в беде,
    Наши павшие как часовые.
    Отражается небо в лесу, как в воде,
    И деревья стоят голубые.
Пусть не всю песню, но спели. И скажу я: в эту тёмную сырую ночь, в погребе-застенке, песня прозвучала особенно душевно. Хорошо прозвучала.

– Что дальше споём? – спрашивает Виктор.
– «Чёрный ворон» давай. – отвечает Рыбак. – Слова помнишь? – и не дожидаясь ответа, начинает:

    Черный ворон, черный ворон,
    Что ты вьешься надо мной?
    Ты добычи не дождешься,
    Черный ворон, я не твой!
Виктор подхватывает, и вот уже два голоса выводят старинную казачью песню:

    Что ты когти распускаешь
    Над моею головой?
    Иль добычу себе чаешь,
    Черный ворон, я не твой!

    Полети в мою сторонку,
    Скажи маменьке моей,
    Ты скажи моей любезной,
    Что за Родину я пал.

    Отнеси платок кровавый
    Милой любушке родной.
    Ты скажи – она свободна,
    Я женился на другой.
Песня умолкает. Кажется, они опять не все слова хорошо помнят. Там же ещё были куплеты?
– Жень, а давай ещё эту казачью, «Не для меня…» – говорит Сосед.
– Можно, конечно. Только там конец хреновый. – отвечает Рыбак.
– А мы не до конца! Всё равно слова толком не знаем.
– Ну ладно. Не до конца.

    Не для меня придёт весна.
    Не для меня Дон разольётся,
    И сердце радостно забьётся
    С восторгом чувств не для меня.

    Не для меня журчат ручьи,
    Бегут алмазными струями.
    Там дева с чёрными бровями,
    Она растёт не для меня.

    Не для меня цветут сады,
    В долине роща расцветает,
    Там соловей весну встречает.
    Он будет петь не для меня.

    Не для меня придёт Пасха.
    За стол родня вся соберётся,
    "Христос воскрес" - из уст польётся.
    Такая жизнь не для меня…
Допели. Но последний куплет, про кусок свинца, «что в тело белое вопьётся, и кровь горячая прольётся» – его опустили. Наверное, правильно. Не стоит петь о смерти, когда она и так совсем рядом. Не в это время, и не в этом месте. Не в тёмном подполье, где на крюках висят «запасы» – пять человеческих туш, а за дощатой загородкой лежат на земляном полу двенадцать ещё живых.

А вот настрой пленников даёт уверенность – они не сдались. Я ожидал – будут женские слёзы, будут мольбы… Нет. Кто-то спит мирным сном, кто-то курит и даже поёт. Значит, ещё повоюют.



night-corvus.png
Отделите себя от персонажа. Помните - это вымышленный герой.
(Из советов начинающему автору)

Аватара пользователя

Автор темы
Рыбак
Трактирщик
Сообщения: 4567
Зарегистрирован: 18 мар 2016, 13:21
Награды: 4
Откуда: Астрахань
Род занятий: Рыболов-писака
:
За активное участие За творческий вклад За лучший совет Мастер
Благодарил (а): 1953 раза
Поблагодарили: 3843 раза
Status: Не в сети
Vietnam

Сообщение Рыбак » 31 мар 2021, 10:44

56. Ночной поезд на Уфу.

А наверху всё по-прежнему. Сгорбился, прислонившись к стене сарая, старый морф, «дедуля». Может быть, мёрзнет? Или просто экономит энергию? В любом случае, живой мертвец не спит (а спят ли вообще зомби?) – я вижу, его глаза открыты, и голова медленно поворачивается из стороны в сторону. Словно локатор системы наведения, морф сканирует пространство. И я рад, что моё присутствие он не может «сосканировать» – очень не хотелось бы привлекать к себе его внимание!

Как и прежде, светится одно окошко в доме. Теперь я знаю, что там дежурит бандит по кличке Гарик (или это его настоящее имя?) Остальные отдыхают. В доме всего три комнаты, не считая прихожей. И в каждой из них я чувствую спокойное дыхание спящих. Удивительное дело – это же бандиты, преступившие все мыслимые человеческие законы, на них кровь людская, за многими – ещё и страшный грех людоедства (и не пропитания ради, они же не голодают!)… но они спят спокойным сном. Как дети или праведники. Хотя… возможно, их крепкий сон – следствие алкоголя или наркотиков.

Я с облегчением покидаю это гиблое место и поднимаюсь над лесополосой. Где-то вдалеке, со стороны Аши, движется поезд. Я вижу огни локомотива. Когда он приблизится, смогу, наверное, рассмотреть и вагоны. Наверняка это грузовой состав – пассажирские давно не ходят.

Пока поезд не подошёл к переезду, успеваю рассмотреть в тени тополей фигуру Чесса. Он уже подобрался ближе к сторожке. Значит, заканчивает установку своих смертельных сюрпризов. Пора бы. Уже почти половина третьего.
За несколько минут поезд преодолевает отрезок пути до разъезда «Кудеевский». Разумеется, он даже не снижает скорость. Здесь и во времена «до всей этой фигни» поезда останавливались не часто – и то только пригородные, а «скорые» и «дальнего следования» так и пролетали мимо.

Сейчас мимо разъезда, погруженного во тьму, проходит грузовой состав – как я и предполагал. За локомотивом тянутся цистерны с топливом, крытые вагоны… и даже несколько платформ с военной техникой. Вроде бы танки и БМП, не разобрать в темноте, ещё и под маскировочными сетями. А вот «Шилки» – их даже сквозь маскировку можно отличить по счетверённой пушке. Интересно, с кем планируется воевать этими зенитными самоходными машинами? Не против зомби же будут использовать автоматические пушки калибром 23 миллиметра, с темпом стрельбы больше трёх тысяч выстрелов в минуту? Пока я размышляю над этим, проходят последние вагоны – эти уже похожи на обычные пассажирские, вероятно, там едет личный состав и охрана состава. А без охраны поезда теперь не ходят.

Всё. Мелькнули красные огни на последнем вагоне. Прошёл поезд – или на Уфу, или ещё дальше.
Возвращаюсь к посту дежурного по переезду. Туда же направляется и Чесс. Сейчас послушаем, о чём они будут договариваться, какой у них план дальнейших действий…

Стоп! А здесь, у переезда, что-то не так. Что-то не правильно.
Почему Рыжий у Пушистый покинул пост ДПП? Разве он не должен был охранять пленного бандита, не спуская с него глаз? А сейчас Тимофей стоит возле сторожки, и машет рукой своим товарищам, привлекая их внимание. Что он хочет им сообщить? И почему мне кажется, что клинок, который он держит в другой руке, испачкан чёрным? Или это кровь? Что тут произошло, пока переезд был скрыт от моего взгляда идущим поездом? Сейчас узнаем. Трое – Тим, Чесс и Ольсен – сходятся вместе. Я рядом с ними, незримо.

– Тим, в чём дело? – спрашивает Чесс. – Ты чего пост оставил?
– А всё. – голос Рыжего немного дрожит. – Некого охранять.
– Интересно девки пляшут… – Чесс начинает движение в сторону поста, увидеть своими глазами…
– Не надо. Нечего там смотреть. – Тимофей удерживает его за рукав свободной левой рукой. В правой – всё ещё держит клинок.
– Ладно. Нечего – значит и нечего. На, саблю хоть вытри. – Чесс протягивает Рыжему какую-то тряпицу. – Что, совсем наглухо, да? Зарезал, как порося?
– Пришлось. – видно, что Тим уже взял себя в руки, вот и «саблю» уже вытер, и в ножны убрал клинок. – Он, зараза, кинулся на меня, когда я на секунду отошёл к окошку, глянуть на поезд. Выбрал гад, момент…
– А как же он освободился? У него же руки были к столу прикручены… – удивляется Чесс.
– Тут я сам виноват. Он так убедительно просил хотя бы одну руку освободить, чтобы малую нужду справить. Ну я и повёлся. Даже пластиковую «полторашку» ему дал, вместо «утки».
– Рыжий, ну ты даёшь, блин!
– А чего? Я, что ли, должен был ему ширинку расстёгивать, да хер доставать?
– Да какой нафиг «расстёгивать»! Пусть бы в штаны ссал!
– Ну как-то это… неправильно. Ладно, короче, я сам виноват. Ещё и проглядел момент, как он вторую руку развязать успел.
– Эх, гуманист ты… хренов! – продолжает возмущаться Чесс, но уже остывает. – Но хоть так: сам создал проблему, сам её и решил. И хорошо ещё, что так всё решилось – в твою пользу. А то даже думать страшно, как бы повернулось, если бы не железка эта японская в твоих руках. Прикинь? Мы возвращаемся, а тут ты труп, и этот Валет нас встречает картечью из Моссберга… Зашибись!

Тем временем, Ольсен всё-таки заглянул в сторожку – его Тимофей задержать не успел. И похоже, датчанин уже пожалел о своей настойчивости. Выскочил наружу, как ужаленный, и от волнения даже перешёл на родной датский, позабыв, что его язык здесь не понимают.
– Lort! Der er meget blod, som en gris. Du er bare en slagter! 60
– Что, всё так хреново? – уточняет у него Чесс.
– Peace death! – подтверждает Ольсен. Пардон, кажется, это он уже по-русски… 61

– Ты чего там творил? Махал шашкой во все стороны, что ли? – это уже вопрос Рыжему.
– Да растерялся просто, когда он меня сзади схватил. Может, перестарался немного. Достаточно было и одного раза, по горлу… Но уж как вышло. Сожалею.
– Ладно. Проехали. Нечего по Валету горевать. Нас ждут великие дела. И чует моё сердце – крови мы сегодня ещё немало увидим. Главное, что бы та кровь была врагов, а не наша. Так что – не раскисать, и по поводу мёртвых врагов не париться. Не мы это затеяли, а они. Так что выбора у нас, собственно, и нет. Ясно?
– Куда уж ясней… Или мы, или они.
– Тогда пошли. Только строго по моим следам, с тропы не сходить, вперёд не забегать. Тут теперь везде мои «подарочки». У «эргэдэшки» радиус убойного действия осколков всего 25 метров, но и этого кому-то хватит. Теперь… оружие. Тим, «Моссберг» это хорошо, конечно. Но возьми-ка ты лучше «ксюху» этого покойничка, крестничка своего. Я проверил уже – аппарат рабочий, магазин полный. Жаль, всего один… Ну вот как раз отстреляешь его – и на дробовик перейдёшь. Будет у тебя «окопная метла», хаха! Ну а я пока с «веслом», мне калаш в самый раз. Ольсен, ты тоже бери автомат, арбалет свой убери пока. Понял? Kalashnikov, да.
– Understood. Take the rifle.
– Ещё. Рыжий, ты рацию у бандоса забрал?
– Конечно. Свою слушаю, там тихо. А его рация – вот, на случай.
– Случай скоро будет. Давай радейку мне. Глядишь, пригодится. Вот и всё. Теперь на позицию. За мной.

Десять минут четвёртого. Самый глухой час. Три фигуры покидают переезд и скрываются на лесной тропе в тени деревьев. Удачи им.

► Показать

Аватара пользователя

Автор темы
Рыбак
Трактирщик
Сообщения: 4567
Зарегистрирован: 18 мар 2016, 13:21
Награды: 4
Откуда: Астрахань
Род занятий: Рыболов-писака
:
За активное участие За творческий вклад За лучший совет Мастер
Благодарил (а): 1953 раза
Поблагодарили: 3843 раза
Status: Не в сети
Vietnam

Сообщение Рыбак » 01 апр 2021, 10:48

57. Живой и мёртвый.

В самом начале тропы Чесс останавливает группу, чтобы раздать последние указания перед делом.

– Дальше не идёте. Я сам. Пока помню, где «сюрпризы». А вы оба – один справа, другой слева, прячетесь за деревьями. Ищите, где гуще, кусты какие-нибудь… и в них прям поглубже залечь, чтобы замаскироваться. Но вперёд дальше ни шагу. Во-он за тем кривым деревом, там уже растяжки начинаются.
– До него метров 15 от силы. – замечает Тимофей. – А ты, помнится, говорил, что радиус поражения – 25 метров. Не накроет нас?
– Боишься? Правильно делаешь. Но не накроет. Я вам с запасом места оставил. Если тебе так уж важно, то гранаты дальше стоят. А дерево… ну просто, оно тут самое заметное. Просто ориентир.
– Понял. Хорошо. Ну давай, удачи. Ты же на нас их выманить хочешь?
– Точно, хочу, мой догадливый друг. Только сам я сюда не побегу, а то вы ненароком в темноте меня первого подстрелите. Вернее, побежать-то придётся, от дома к тропе, чтобы эти черти видели, куда я погнал, и за мной ломанулись. Но я там приглядел себе замечательный кустик, за поворотом, который от дома не видно. Там попробую затаиться.
– Чтобы потом в клещи их взять?
– Угу. Как они мимо пробегут, да начнут на растяжках рваться – тут мы с двух сторон и ударим. По всей классике военной науки.
– А что, нормальный план.
– Я бы сказал – единственно возможный в нашей непростой ситуации. А если уж честно – просто ничего лучше этого мне в голову не пришло. Эх, Рыжий, Рыжий… Вот чуток ты поторопился Валета в расход пустить! Я ведь думал – вернусь, расспрошу его в подробностях: что там в доме, кто где, и чем вооружены, и кто самый опасный противник, а кто так, погулять вышел. А ты…
– Ну извини! Я уже сказал один раз, что сожалею, не заставляй повторять. – злится Тимофей.
– Да ладно… Просто я к чему: Валет сказал, что пленников держат в подвале. Это в целом даже хорошо. Можно всё-таки попробовать в окошко гранату метнуть, без риска, что нашим прилетит. Но вот что насчёт морфа… Признаться, я так толком и не понял, где там у них морф на цепи.
– Он сказал… дай-ка, вспомню точно: «…морф их сторожит, на ночь его на цепь, и подпол запирают».
– Если так, то вообще замечательно. «Дедуля» на цепи нашим ничем не угрожает, видимо, цепь короткая. И то, что морф в подвале заперт, очень меня обнадёживает. Значит, к дому я смогу подобраться на бросок.

Стоп! – говорю себе я. И жаль, что меня не могут слышать эти трое. – Вот это поворот!

До меня доходит, зачем пленный бандит соврал насчёт морфа. Ведь «дедуля» – это, действительно, джокер. Как известно, джокер кроет любую карту… Даже Чесса – уж какой бы он не был боец, неожиданная встреча с «быстрым мертвецом» станет для него крайне неприятным сюрпризом.

– Если получится метнуть в окно – вы отсюда точно услышите. – продолжает Чесс. – И тогда будьте начеку.
– А если нет?
– Тогда я найду другой способ их поднять. Хотя бы просто дом обстреляю, по окнам. Но я этим гадам устрою весёлую побудку! На этом всё. Пора начинать. Хорош обсуждать. Так и так, всех моментов не предусмотреть, могут быть всякие случайности. Так что план помните, но будьте готовы к экспромтам.
– Хорошо. Будем. Давай, ещё раз – удачи!
– Спасибо. Она пригодится.

И всё. Осторожно ступая по тропе – где-то там ведь его собственные растяжки! – Чесс уходит в темноту.

Я вижу, как Рыжий знаками показывает Ольсену, дальше какого дерева нельзя выдвигаться. Датчанин кивает и отправляется занимать свою позицию, справа от дорожки. Сам Тимофей уходит влево. Ещё через пару минут тот и другой залегают в кустах, и даже мне становится трудно различить.

Меня больше беспокоит Чесс – ведь он движется прямиком в лапы морфа! А сам при этом надеется, что «дедуля» сидит на цепи в подвале… Как жаль всё-таки, что я лишь Наблюдатель, и нет абсолютно никакого шанса вмешаться, предупредить…

Вот Чесс благополучно минует первую растяжку – оказывается, он догадался пометить её чем-то светлым, возможно, клочком бумаги или бинтом – теперь, перешагнув леску, он убирает этот «контрольный флажок». Теперь растяжку заметить будет не так просто. Скорее, даже невозможно.

Вот и вторая растяжка, здесь процедура повторяется. Ещё две минуты – и вот уже впереди маячит чёрный силуэт дома. Единственное светлое окно – с восточной, боковой стороны. А Чесс пришёл с севера. По идее, теперь ему надо свернуть влево, чтобы кратчайшим путём выйти к цели. Но восточную сторону дома «диверсанты» уже осматривали в прошлый раз. И Чесс принимает решение пойти кружным путём, чтобы осмотреть дом со всех сторон. Он сворачивает направо. Возможно, это спасёт ему жизнь. Посмотрим.

Западная сторона дома, как и северная, никаких сюрпризов не преподносит. Здесь так же темно. Всё спят. Микроавтобус – теперь видно трёхлучевую звезду на капоте, ясно, это Мерседес… И здесь, разумеется, тоже никого нет. Тем не менее, я вижу, что Чесс подходит к автомобилю, заглядывает внутрь, дёргает ручку двери – заперто. Да нет же там никого… А, вот оно что! Чесс прикидывает – не заминировать ли ему и машину тоже. Но нет, он отказывается от этой идеи – пустая трата боеприпасов. Да и лишние колёса могут ещё пригодиться. Конечно, при условии, что всё пройдёт, как надо.

Наконец, южная сторона. Окна здесь тоже тёмные. Зато как раз напротив – вход в сарайчик. Там, внизу…
Эх, как жаль, что все песни уже спеты! Вдруг бы Чесс услышал, как его друзья поют про «Чёрного ворона». Но нет. Внизу уже отдыхают. Да и пели они совсем тихо, едва ли не шёпотом, чтобы никто не услыхал. Так что – нет. Не услышал бы и Чесс.

Зато со своей теперешней позиции Чесс мог бы увидеть – вон же он, темнокожий, двухметровый, здоровенный «чёрт»! Морф прислонился к стенке сарая, сложенной из старых шпал. К такой же чёрной стене, как и он сам. Из одежды на мертвеце тоже что-то чёрное, вроде формы охранника.
Если бы мертвец двигался – может, и был бы шанс обнаружить его издалека. Но, как на зло, мертвецы умеют замирать совершенно неподвижно. Живой человек дышит, переносит вес тела с ноги на ногу, и почесаться может – одним словом, постоянно совершает какие-то движения. Морф же, разумеется, стоит, как неживой. И не чешется у него ничего, вот ведь печаль!

Ещё несколько секунд Чесс, укрывшийся за углом дома, оглядывает позицию. Оба противника пока не замечают друг друга. Живой не видит мёртвого, и мертвец не видит живого. Но стоит Чессу начать движение ко входной двери…
Всё меняется за долю секунды. Вот Чесс выходит из укрытия и осторожно ступает, шагая в сторону единственного светлого окна. Вот голова морфа поворачивается в его сторону. Живой мертвец наводится на цель. Вот «дедуля» отлепляется от стены и тоже начинает двигаться. Чесс всё ещё не видит морфа, всё его внимание сейчас – на входной двери, именно оттуда он ждёт опасность. А опасность сейчас с другой стороны, справа. И между живым и мёртвым – не больше двадцати метров. Это расстояние морф преодолеет за пять секунд. Он уже разгоняется!

Наконец, хотя бы краем глаза, Чесс замечает движение справа. Он даже успевает повернуться в ту сторону. Но морф уже совсем близко. Если Чесс и хотел бы справиться с мертвецом по-тихому, например, при помощи холодного оружия – теперь об этом даже нечего думать. Он просто не успеет дотянуться до рукояти меча, достать клинок, изготовиться к бою. Тихо сработать уже не получится. Вся надежда – на старый добрый «Калашников», который висит у него на груди. Благо, автомат предусмотрительно снят с предохранителя на «АВ», и патрон уже в патроннике. Надо только довернуть ещё немного вправо. Целиться уже некогда, просто стреляй в его сторону! Между живым и мёртвым – всего три метра!
Автоматная очередь рвёт ночную тишину. Пули калибра 7.62 рвут мёртвую плоть.

Отделите себя от персонажа. Помните - это вымышленный герой.
(Из советов начинающему автору)

Аватара пользователя

Автор темы
Рыбак
Трактирщик
Сообщения: 4567
Зарегистрирован: 18 мар 2016, 13:21
Награды: 4
Откуда: Астрахань
Род занятий: Рыболов-писака
:
За активное участие За творческий вклад За лучший совет Мастер
Благодарил (а): 1953 раза
Поблагодарили: 3843 раза
Status: Не в сети
Vietnam

Сообщение Рыбак » 03 апр 2021, 12:40

58. Трёхочковый бросок.

Теперь всё идёт не по плану. Не получится закинуть гранату в окно. И по окнам стрелять уже бесполезно. «Побудка» для тех, кто в доме – уже состоялась. У нападающего есть в запасе считанные секунды, чтобы принять новый план действий. Я не могу знать наверняка, но очень надеюсь, что запасной план у Чесса есть.

Он выпустил по нападающему морфу длинную очередь снизу вверх. Может, не половину рожка, меньше… но всё равно прилично. Первые пули, что пришлись «дедуле» в живот, мертвеца не остановили. Три-четыре следующих, попавшие в грудь – тоже. И только последние две, что раздробили морфу череп – достигли цели. Вышибли мозги, вырубили «систему наведения».

Окончательно мёртвое тело ещё сделало несколько шагов по инерции, волна смрада донеслась до стрелка. Но и только. Когтистые лапы монстра, готовые вцепиться в живую плоть, дотянулись лишь до сапог северянина и царапнули толстую кожу. Добротная обувка у Чесса, жаль портить.
Вот и Чесс, видимо, о чём-то таком подумал, брезгливо оттолкнул сапогом чёрную руку, перешагнул через мертвеца… и бегом припустил прочь – ровно туда, где только что караулил добычу морф. К тому самому сарайчику. Нет, он никак не может знать, что там, внизу, его друзья. Просто сарайчик – единственное более-менее капитальное сооружение поблизости. Всё-таки он из толстых железнодорожных шпал. Если где и прятаться от огня – то только за ним. А что скоро тут начнётся стрельба – в этом никто не сомневается.

Укрылся за сараем. Взял на прицел входную дверь дома. Попутно ещё проверил – где запасной магазин. На месте. А гранаты? Тоже здесь, в сумке. Достал одну, привычным уже движением выпрямил концы предохранительной чеки. Вынимать её пока не торопится, и это правильно. Не самое умное решение – стоять с гранатой баз чеки, пока враги ещё не появились. Там, в доме, конечно, уже проснулись от выстрелов. Но выходить не торопятся, не совсем уж дураки. Вот и свет выключить догадались. Наверняка прильнули к окошкам, вглядываются во тьму в надежде увидеть нападающих. Хренушки им!

Эх, дать бы по окну очередью… Но Чесс понимает, что патроны надо экономить, и стрелять лучше наверняка. У него всего три запасных магазина. Поэтому выжидает – вдруг рискнут выйти?
Вместо этого в доме, видимо, вспомнили про пост на переезде. Они вызывают по рации «Огонёк»! Надо же, даже частоту не поменяли. Зря, конечно. Надо на такой случай иметь заранее оговоренный резервный канал! Но они же бандиты, а не спецназ и не войсковая разведка… Поэтому – вызывают на прежней частоте.

– Огонёк, Курорту. Что наблюдаешь? Стрельбу слышал? Приём. – голос знакомый, его Чесс запомнил, это Гарик, ночной дежурный. – Огонёк, Курорту ответь. Приём.

В отличие от Гарика, Чесс знает, что «Огонёк» не отзовётся. И он решает продолжить «радиоигру».
Не выпуская гранату из правой руки, левой достаёт из кармана рацию. Где тут кнопка передачи? Вот она.

– Гарик, доброе утро, дорогой. Как спалось? Приём. – произносит Чесс первое, что приходит в голову.

«Курорт» не отвечает. Видимо, осмысливает ситуацию: вместо «Огонька» отвечает чужак… на «нашей» волне. Да и рация звучит привычно – значит тоже, «наша», скорее всего. Это значит… что? Что пост у переезда захвачен. И скорее всего, Валет и Джага уже… всё. Джага – хрен с ним, дебил ещё тот был, чмошник. Валета жалко, да.

– Курорт, слышишь меня? – продолжает глумиться Чесс. – Огонёк можешь не вызывать. К вам на «огонёк» мои ребята заглянули, сейчас пакуют в автозак твоих, Дажгу с Валетом. Они уже поют вовсю – и про тебя, Гарик, и про Убыра, и про Мелкую. Всех вас сдали, короче. С потрохами. Так что накрылась ваша малина.
– Ты много мелешь языком для профессионала. – отвечает, наконец, рация. Не Гарик. Уже другой голос, жесткий, колючий. Главарь? Сто пудов, он.
– И тебе привет, Убыр. Я как раз хотел тебя пригласить. Первого на выход. С поднятыми руками. Если, конечно, ты хочешь уйти отсюда на своих двоих. А иначе – тебя вынесут в мешке. И всех, кто в доме. У меня здесь два взвода СОБРа. Вы окружены со всех сторон, сопротивление бесполезно. Даю три минуты, и на выход с поднятыми руками, все девять рыл. Обещаю сохранить жизнь.
– Какой ты грозный, малыш. Посмотрим, что запоёшь, когда я выйду. Я ведь не буду тебе обещать жизнь. Просто выйду и убью. И ты сам будешь просить, чтобы я убил тебя быстро. Потому что я ведь могу сделать твою смерть очень, очень неприятной.
– Ты не выйдешь, потому что ты ссыкло. Ты ссышь, Убыр. – похоже, Чесс пытается взять бандита «на слабо». Купить его обещанием сохранить жизнь – кажется, не получилось. Крепкий попался орешек. Однако, других вариантов у Чесса не остаётся. И он продолжает. – Выходи, если ты не ссыкло. Выходи, как мужик. А если в течение трёх минут ты не выйдешь, я дам команду подогнать броню. Разнесем вашу халабуду вдребезги пополам. Разберём по досочке из крупных калибров. Время пошло.

Тянутся долгие секунды. Никакого движения в доме и в тёмном окне. И рация молчит. На последние угрозы Убыр даже не стал отвечать. Не поверил? Или судорожно ищет выход?

Вдруг окно, в котором раньше горел свет, прежде закрытое – лопается изнутри осколками стекла. Чесс ничего не делал, я вижу. Значит эти, что внутри – разбили сами. В подтверждение моих мыслей, из окна доносится автоматная очередь. Стреляют не прицельно, «в белый свет». Однако Чесс ещё глубже прячется за углом сарая из старых шпал. Мало ли? Могут ведь и случайно зацепить... Но те, что в доме, явно Чесса ещё не обнаружили в его укрытии. Иначе бы стреляли прицельно по сарайчику. Однако, очереди уходят совсем в другую сторону, в направлении лесопосадки. Значит, они его не видели, и думают, что он прячется за деревьями. Хорошо!

Видимо, вдохновлённый этим, Чесс решается на авантюру. Он собирается метнуть гранату! Неужели рассчитывает попасть в это окошко? Здесь метров двадцать расстояния, вроде бы и не так уж много, но окно реально совсем небольшое... Думаю, я не рискнул бы. Но Чесс, судя по всему, упражнения по метанию гранат выполнял на «отлично», или баскетболом увлекался... или просто с детства любил играть в снежки – у них-то, на севере, это обычное дело.

Убрал бесполезную рацию, и даже автомат снял и прислонил к стене, чтобы не мешал броску. Надо думать – это ведь будет очень ответственный «трёхочковый»!
Осторожно высунулся из укрытия. Вроде бы, не заметили. Выдернул левой чеку, постоял ещё немного, прикидывая траекторию полёта... Отпустил ручку – с лёгким сухим щелчком сработал ударник по капсюлю-воспламенителю, а спусковой рычаг отделился и крутясь упал на землю. Ага, он ещё и с задержкой бросает!

Выждал полсекунды, не больше – и метнул. Округлое тело гранаты описывает пологую дугу и влетает точно в окно. Сам Чесс этого уже не видит, он предусмотрительно нырнул обратно за угол. Правильно – ошибись хоть немного, и граната срикошетит от стены, осколки и до сарайчика долетят. Но нет, не пропьёшь умения и опыт! Взрыв раздаётся внутри дома. Я вижу оранжевую вспышку в окне, слышу матерную ругань, и кажется – ещё стоны. Кого-то зацепил!

И далее, стараясь закрепить успех, Чесс выпускает в то же самое окно несколько коротких очередей. Я могу только гадать – или он увидел там кого-то, или решил привлечь внимание врагов, вызвать огонь на себя. Он же опытный боец, как мы могли убедиться. Значит, понимает, что в укрытии за сарайчиком долго сидеть не имеет смысла, всё равно надо менять позицию. Глупо надеяться, что бандиты сдадутся. Ещё наивнее – мечтать справиться с ними в одиночку. В конце концов, план-то был совсем другой – выманить врагов. Да, для этого ему придётся обозначить себя. Рискованно, конечно. Особенно теперь, когда фактор неожиданности утерян. Но другого варианта я не вижу. Не видит и Чесс.

Но есть и ещё кое-что, чего не может знать Чесс, но вижу я: с другой стороны дома открываются окна. Как минимум два человека с оружием вылезают из них во двор, собираясь обойти стрелка с двух сторон. Вот зачем бандиты открыли беспорядочную неприцельную стрельбу! Чтобы отвлечь внимание от этих манёвров... И снова жаль, что я не могу предупредить.
А тем временем, пользуясь затишкой, Чесс меняет магазин в автомате, готовит к броску следующую гранату. И звук этих манипуляций слышат внизу. Стрельбу и взрыв они, конечно, и раньше слышали, но тут, видимо, дошло до кого-то из пленников: это же наши, за нами! Снизу доносится стук, а затем и голоса:
– Серёга, ты? Вытащишь нас? А Рыжий где? – сразу несколько пленников перебивают друг друга.
– Угу, я. Вытащу, конечно. С этими гадами только закончу по-быстрому. А от Рыжего привет вам. Всё, убёг!
Отделите себя от персонажа. Помните - это вымышленный герой.
(Из советов начинающему автору)

Аватара пользователя

Автор темы
Рыбак
Трактирщик
Сообщения: 4567
Зарегистрирован: 18 мар 2016, 13:21
Награды: 4
Откуда: Астрахань
Род занятий: Рыболов-писака
:
За активное участие За творческий вклад За лучший совет Мастер
Благодарил (а): 1953 раза
Поблагодарили: 3843 раза
Status: Не в сети
Vietnam

Сообщение Рыбак » 03 апр 2021, 20:21

59. Всё идёт по плану.

Вовремя Сергей задумал менять позицию. Я уже вижу, как с двух сторон дома осторожно крадутся враги. Двое. Ещё один лезет из окна с дальней стороны. Скоро здесь станет жарко. Пора сваливать!
Самый короткий путь к тропе лежит через двор, мимо «трофейных» автомобилей. Но этот путь не годится – очень близко к дому, буквально под окнами. Слишком опасно. Но Чесс не зря половину ночи посвятил рекогносцировке. И восточное направление он запомнил отлично. Там забор, за ним дорога, и она тоже ведёт к лесопосадке. Туда, куда ему и надо.

Поэтому Чесс отступает назад, прочь от дома, к тому самому забору. Укрытие, конечно, слабенькое – невысок заборчик, не скроет рослого мужика. Да и доски там – одно название, от пули не спасут. Но зато хотя бы первые десять метров Чесса прикроет сарай. А уж дальше – вся надежда на скорость ног, да на темноту. Ещё нет четырёх часов – события разворачиваются быстро. А до рассвета ещё далеко. Дожить бы!

Минутой спустя Чесс перемахивает забор. Сумка с гранатами, автомат, японский меч-кодати за спиной. Всё на месте. Теперь – максимально осторожно и максимально быстро – к лесу! Лес прикроет...

Но прежде, чем ему удаётся добежать до первых деревьев, на поляне перед домом появляется новая фигура. Это первый из бандитов, обошедший дом по северной стороне. Значит, вот-вот появится ещё один, с южной. К счастью, два стрелка – наш и вражеский – замечают друг друга практически одновременно. И пока бандит возится со своим коротким автоматом, Чесс даже не пытается воспользоваться своим. Зачем? Автомат у него на груди, на ремне, зато приготовленная загодя «эргэдэшка» с уже ослабленной чекой – вот она, в руке. Метать гранату с задержкой в этот раз Чесс не рискует. Он просто бросает её в сторону врага, а сам падает вниз, под призрачную защиту заборчика. Спустя секунду со стороны дома прилетает очередь – но, к счастью, проходит сильно выше. А ещё через секунду раздаётся взрыв. Сработала граната. Больше с той стороны не стреляет никто.

Пользуясь моментом, Чесс поднимается на ноги и продолжает бег к спасительному лесу. Я не могу, к сожалению, влезть в его голову, чтобы узнать, о чём он сейчас думает. Но могу предположить, его мысли сейчас примерно такие: «В свои растяжки не вляпаться бы! И где тот замечательный куст, что я приметил?»

Тем временем, возле дома становится вдруг людно и шумно. С южной, дальней от леса стороны, появляется ещё один преследователь. Едва не наступает на тело расстрелянного морфа, матерится грубо и громко. С северной стороны дома – не менее громко стонет бандит, раненный подрывом гранаты. Сейчас некогда рассматривать, какие повреждения он получил. Но на ногах не стоит, корчится возле стены дома, автомат отброшен в сторону. Не боец – уже хорошо.

Открывается дверь. Никто не торопится на выход, но голос главаря слышен отчётливо:
– Где он? – спрашивает Убыр.
– К лесу убёг вроде. – отвечает «южный». – А «дедулю» он грохнул наглухо. Мелкой передайте – деду хана.
– Хер с ним. С Мухой что?
– Ранен вроде. Щас, гляну... Точняк, гранатой его...
– Да кой нахуй ранен! – стонет Муха (оказывается это он, а я и не признал в темноте!) – Пиздец мне, походу. Ливер наружу. Аптечку дайте хоть...
– Так, пошли по одному. – командует старший, не обращая внимания на стоны раненного. Он не отдаёт команд оказать Мухе помощь. Или у них нет врача? Но про аптечку распорядиться мог бы...

Убыр выходит первым. Хоть и темно, но можно разглядеть, что это крупный мужик, явно старше окружающих двадцатилетних пацанят. Лет 35 ему, а может и за сорок. Толком не видно лица – тем более, под маской-балаклавой. Зато видно, что он вооружён пулемётом. Уж РПК от АКСа я и в темноте отличу. Вот так значит – главарь у них ещё и пулемётчик. Впрочем, ему под стать: не столь высокий ростом, как Чесс, Сосед или Шатун, но широкий, вроде штангиста или гиревика. Собственно, если он служил хотя бы срочную – вполне мог с пулемётом бегать. Всегда же в пулемётчики стремились брать самых крепких парней.

Следом за главарём из дома появляется ещё пятеро бойцов с короткими автоматами. Странно, я ожидал, что их больше. За минусом Джаги и Валета было девять. Теперь ещё минус Муха. Остаётся сам Убыр и с ним должно быть ещё семеро... Ах, да, скорее всего ещё одного посекло осколками гранаты, брошенной в окно. Видимо, это был Гарик. Да что же за напасть! Выходит, всем бандитам, кого я успел узнать по именам, пришёл каюк? Ну, кроме главного конечно... Поди, возьми этого крепыша!

– Чего стоим? Пошли, пошли! Он не мог уйти далеко. К переезду пошёл. И ясно уже, что он один. Стрельба и гранаты – всё с одной стороны. И вокруг дома нет никого. Верно, Раф?
– Да, с той стороны чисто. – поддакнул «южный». Оказывается, у него тоже есть имя. Или кличка?

Не слишком быстро, не слишком охотно, но выдвигаются бандиты в сторону тропинки, ведущей через лесопосадку. Понятно – лезть под пули и гранаты никому не охота. Но и спорить со своим старшим боятся.
И не без причины.

Я вижу – проходя мимо раненного Мухи, Убыр достаёт из кобуры пистолет (модель не определю в темноте, но что-то крупное, не ПМ). С дистанции всего в пару метров, не целясь, стреляет в голову пацана. Вот тебе и доктор! Как это называлось у рыцарей – Coup de grâce? «Удар милосердия»... Ну да. Парнишка отмучался.

– Что встали? – подгоняет Убыр оглянувшихся. – Вперёд! Возьмём его живым. Жаль, деда нет... Я бы этого мажора на кол посадил, как в прошлый раз... Чтобы живой был. И чтобы дед ему ноги обглодал.
– Помню! Вот была веселуха! – поддакивает кто-то из бандитов.
– Ладно, мы и без деда придумаем забаву! – отзывается ещё один. – Костерок разжечь мож...
Закончить фразу он не успевает – шальная пуля со стороны леса выбивает ему зубы, а заодно и половину затылка. Следом звучат ещё одиночные выстрелы, но бандиты успевают залечь. Больше потерь пока нет.
– Сука, одиночными садит! – рычит кто-то знакомый, вроде бы Раф.
– Это хорошо. Патроны бережёт. – отвечает главарь. – Значит, мало у него. Возьмём, никуда не денется.
– Не таких брали. – соглашается Раф.

Да, бандитов всё ещё много – пять, вместе со старшаком. И мне снова кажется, что в моих подсчётах ошибка – должно же их быть ещё больше! Но сейчас не время заниматься подсчётами. Выстрелы со стороны леса прекратились. Значит, затаился Чесс. Выманивает. Или опять меняет позицию, что тоже правильно. Нельзя сидеть на месте, надо двигаться. Но скрытно. Во всяком случае, мне с верху не видно ни Сергея, ни Рыжего, ни датчанина. Маскируются хорошо. Вдобавок, Тим и Ольсен, как и уговорено, пока не выдают себя выстрелами. Сказано же им было – стрелять только после того, как сработают растяжки. А до них ещё...

Поднимаются! Приободрились бандиты, поверили, что их противник один, и бережёт патроны, что на исходе боекомплект? Или страх перед главарём гонит их вперёд. А Убыр, как мы убедились, по поводу потерь среди своих и не переживает совсем. Верно про него говорили – отморозок он и есть.
– Пошли, пошли! Я вас прикрываю. А кто струсит – того лично грохну.

Да, у его бойцов и выбора нет особого. То ли под пули лезть, то ли от своего «пахана» ту же маслину получить. Так что поднимаются и идут. Осторожно ступают, готовые в любую секунду упасть в мокрую траву.
А выстрелов из леса всё нет. Молчит автомат Чесса. И ничем не выдают себя гранаты, примотанные тут и там к деревьям. И леска толстая, сазанья «Клинская», тоже не видна в траве.

Как и было задумано, первой срабатывает растяжка на тропе. Капсюль запала хлопает негромко, но в ночной тишине его хорошо слышно. Замерли на секунду, не сообразив даже – что это? Не выстрел... А что?

– Ложись! – кричит сзади Убыр. Сообразил, гад. Но поздно. Первая граната рвётся посреди рядов его бойцов. Один выведен из строя, двое ранены легко. И все, кто может стоять на ногах, включая раненных, бросаются в кусты, прочь от опасной тропы. В точности, как и было задумано.
Всё идёт по плану!
Отделите себя от персонажа. Помните - это вымышленный герой.
(Из советов начинающему автору)

Аватара пользователя

Автор темы
Рыбак
Трактирщик
Сообщения: 4567
Зарегистрирован: 18 мар 2016, 13:21
Награды: 4
Откуда: Астрахань
Род занятий: Рыболов-писака
:
За активное участие За творческий вклад За лучший совет Мастер
Благодарил (а): 1953 раза
Поблагодарили: 3843 раза
Status: Не в сети
Vietnam

Сообщение Рыбак » 05 апр 2021, 13:31

60. Дуэль. Пат.

Насколько долго готовилась операция – вся эта рекогносцировка, подготовка – настолько же быстро мелькают события сейчас. После первого разрыва гранаты на тропе, преследователи залегли по обочинам. Как и предполагалось, ломиться дальше на мины охотников не нашлось.

– Лесом, лесом обходим! – командует главарь. – Поднимаемся, и в лес. Двое сюда, двое туда.

Бойцы нехотя подчиняются. Только один остаётся возле тропы – раненному хватило сил отползти в сторону, но встать не может, видимо, осколки пришлись по ногам. Ага, так это же мой «знакомец» - Раф. Точно. Убыр помогает ему сесть и прислониться к дереву. Хорошо ещё, что не стреляет ему в голову, как покойнику Мухе. Прогресс!

– Раф, если не можешь идти, сиди здесь и прикрывай. Сидя-то воевать можешь?
– Могу. – сквозь зубы мычит Раф. – Только трамадолом закинусь, щас…

Убыр хлопает раненного по плечу и уходит – с осторожностью, пригибаясь, прячась в тени деревьев. А Раф успевает достать капсулу и проглотить её. Но повоевать ему уже не придётся. Откуда-то из леса опять стреляют одиночными. Раз, другой, и третий… Один из них достаётся Рафу. Чёрт возьми, это уже не тенденция, а закономерность! Ещё один мой «знакомый» бандит отправляется в страну вечной охоты.
А спустя ещё несколько секунд, и справа, и слева от тропы, один за другим грохочут ещё два разрыва гранат. «Сюрпризы» от Чесса работают!

Мне сложно разглядеть сквозь густые заросли и предрассветную тьму – сколько живых бандитов остаётся сейчас в лесу? Какое-то шевеление замечаю справа от тропы… Раненный, целый? Не могу сказать. Но кто-то из бандитов точно ещё живой. Вот и слева – пригнувшись, движется широкая фигура. Точно, сам Убыр. Везучий, гад. Ничего его не берёт. Пока.

С минуту не происходит ничего. Никто не стреляет. Наверное, Чессу из его укрытия уже не видно врагов, ушедших вперёд. Зато в зону ответственности Ольсена и Рыжего они вот-вот должны войти. Точно.
Сначала раздаётся короткая очередь справа, за ней вскрик… Кого-то зацепило! Но, видимо, вскользь – раненный бандит, ломая подлесок, бросается назад и вбок, чтобы укрыться от огня за толстым деревом. А ведь где-то тут должны быть ещё растяжки… Конечно! Я же помню, как Чесс тут всё облазил. Самые подходящие для укрытия места в этом лесочке – заминированы. Ещё один взрыв, и, кажется, ещё одним бандитом меньше. Кстати, а сколько их осталось-то? Трудно сказать – они опять затаились без движения. Но сдаётся мне, что целым и невредимым должен быть один только Убыр. Ему здорово везёт этой ночью, и этим злодей посягает на уже установленную мной закономерность. Безымянные враги уже вышли из строя, а этот, кого я знаю (пусть не по имени, по кличке) – ещё живой. Непорядок!

Словно прочитав мои мысли, Убыр обозначает себя. Вон он, у большого кривого дерева! Скорее всего, главарь бандитов засёк место, откуда вёлся огонь последний раз – справа от дорожки. Наверное, Ольсен (а это он укрывался в той стороне) выдал себя вспышками выстрелов. Прислонившись в стволу тополя, с пулемётом наготове, Убыр ждёт, чтобы Ольсен ещё раз обозначил себя. Я никогда не видел дуэль снайперов, только читал об этом. Но мне кажется, примерно так она и должна выглядеть.
Впрочем, Убыру явно не хватает терпения – быть снайпером значит выжидать, подолгу сидеть в засаде… Это не для него. Не дождавшись вспышек с той стороны, он просто даёт очередь в направлении «куда-то туда». Пули бьют по стволам тополей, сдирают куски коры, ломают ветки. Но я очень надеюсь, что Ольсен хорошо укрылся. Во всяком случае, криков и стонов с той стороны не слышно. Кажется, очередь прошла мимо.

Зато этой очередью Убыр выдал себя. Вспышки его выстрелов хорошо заметны Рыжему, укрывшемуся с той же стороны от тропы, буквально в пятнадцати метрах от него. И сейчас Тимофей берёт в прицел массивную фигуру пулемётчика. Короткая очередь… Попал?
Кажется, да. Но не убил, только ранил. Я вижу – Убыр, осевший вниз, сматывает что-то с приклада своего РПК. Хочет наложить жгут? Да, у него ранение в ногу, кровотечение. Но он всё ещё очень, очень опасен. Я бы не рискнул делать попытки взять его живым. Трое «наших», что окружили Убыра, думают так же. Пат.
Отделите себя от персонажа. Помните - это вымышленный герой.
(Из советов начинающему автору)

Аватара пользователя

Автор темы
Рыбак
Трактирщик
Сообщения: 4567
Зарегистрирован: 18 мар 2016, 13:21
Награды: 4
Откуда: Астрахань
Род занятий: Рыболов-писака
:
За активное участие За творческий вклад За лучший совет Мастер
Благодарил (а): 1953 раза
Поблагодарили: 3843 раза
Status: Не в сети
Vietnam

Сообщение Рыбак » 06 апр 2021, 17:54

61. О пользе курения.

Пока в лесополосе разыгрывается финал этой «шахматной партии» – три «белые» фигуры против раненного «чёрного ферзя» – я хочу проверить, что там, возле дома, у сарайчика с пленниками? Мне не даёт покоя одна мысль – кого же я не досчитался среди бандитов? До меня доходит, наконец, что с прошлого вечера я не видел Мелкую. И та тоненькая фигурка, что выскользнула в окно с дальней стороны дома – вполне могла принадлежать ей. Собственно, больше и не кому. Точно, это она.

Допустим, она не захотела участвовать в ночной погоне за Чессом. А что, вполне могла. Говорил же, помнится, ныне покойный Валет, что Мелкая – она «сама по себе». Потом, у неё мог быть и другой мотив остаться – застреленный Чессом дед. А вдруг разбойница жаждет мести? Чесса ей не достать, так выместит зло на пленниках… Однозначно, я должен переместиться туда, чтобы узнать и увидеть.
Меняю точку наблюдения – на сто пятьдесят метров к югу, во двор чёрного дома. Вовремя.

Я вижу Мелкую, сидящую коленями на сырой земле, у тела окончательно упокоенного монстра. Она уже отплакала по деду. Теперь вытирает глаза, поднимается с колен, направляется к сараю. Железнодорожного фонаря на этот раз у неё нет. Зато есть обрез двустволки. Не знаю – возможно это один из тех двух, что были на вооружении у приезжих, ныне пленников. Помнится, у Шатуна и у Рината были такие. Теперь, значит, оружие у Мелкой. А на талии девица носит «бурский пояс». Собственно, это почти то же самое, что и охотничий патронташ, только патроны в открытых ячейках. Для охоты, может быть, не очень годится (особенно в дождь), зато доставать патроны можно быстрее.

Господи, ну о чём я! Она же не охотиться идёт. Убивать идёт она. За деда мстить.

Со скрипом открываются двери в подземелье. Мелкая спускается по лестнице вниз. Пленники уже не спят – разбуженные стрельбой, воодушевлённые надеждой на спасение. Ведь Чесс обещал их вытащить отсюда! Друзья их не бросили, не убежали, позорно спасая собственную шкуру. Их друзья в неравной схватке уничтожили превосходящие силы бандитов, один главарь остался. Да и его наверняка возьмут, живым или мёртвым, вопрос времени.
Вот только… хватит ли этого времени тем, кто сейчас в подвале прислушивается к шагам по лестнице, ведущей вниз? Вот это сейчас самый важный вопрос.

Разговоры в подполье смолкают. Не зажигая свет, пленники всматривается в темноту. Кто там? Друг или враг? Надежда сменяется растерянностью…

– Что, суки, приготовились? – голос у Мелкой молодой, девичий. Но слегка дрожит, то ли от волнения, то ли от ярости.
– А мы всегда готовы. – спокойно отвечает за всех Сосед. – Ты если по делу пришла, то давай, приступай скорей. Только ругаться не надо. Не ломай сквернословием торжественность момента.
– И ещё. По всем законам, божеским и человеческим, перед этим положено дать покурить. – добавляет Рыбак. – Я даже отсюда чувствую, как пахнет хорошим табаком. Ты куришь. Значит, не откажешь и нам в этой маленькой просьбе. Знаешь… это ведь – как посидеть на дорожку. Священная традиция.
– Ладно. Курите. Мне не жалко. – девушка достаёт пачку тонких, дамских сигарет. В темноте не различу: это Vogue, или, может быть Glamour?

Она помнит об осторожности – одной рукой проталкивает пачку сквозь щелястые доски «темницы», а в другой держит обрез, направленный на пленников. Курки взведены. Мелкая не оставляет ни одного шанса схватить её за руку при передаче. (Если Рыбак как раз на это надеялся, то напрасно).
Вспыхивает огонёк зажигалки, в её свете видна чёрная пачка с силуэтом женщины, держащей светильник в руке. И вместо нелепых надписей о губительности курения – вязь армянского письма. Я знаю эти сигареты – «Akhtamar Black Flame», «Ахтамар Тёмное пламя». Армянские, и скорее всего контрабандные. Действительно, хороший табак. Закуривают не все пленники, но многие: Рыбак и Сосед, Денис и Ринат, Лариса и Наташа. Вот и скажи теперь, что «курение убивает». Кому-то оно может и продлить жизнь. Пусть на какие-то пять минут, пока курится длинная тонкая сигарета…

– Да, хороший табак. – говорит Рыбак, протягивая почти опустевшую пачку обратно. – Давно не курил такого сладкого. Спасибо тебе, Асия. Спасибо, Асенька. Зур рәхмәт, кызым.

Долгая пауза. Тишина нависает над погружённым в подземную темноту погребом. А затем в тишине, с другой стороны дощатой загородки, слышатся непонятные звуки. Что это? Рыдания?
Вдруг оказалось, что от слёз до ярости – и обратно, от ярости до рыданий – очень короткий шажок.

«Мелкая», она же Асия, Ася, в слезах бросается прочь. По узкой лестнице – вверх. И за двери. И вообще прочь от этого проклятого чёрного дома, где прошло её несчастливое детство. (Один нюанс: обрез ружья она не забывает прихватить с собой!)

– Что это сейчас было? – спрашивает Рыбака жена. – Ну, то есть, по-татарски то я понимаю, «спасибо, доченька». Но я же не про то. Почему она... разрыдалась как ребёнок? Она же убивать нас шла.
– Просто не смогла. – отвечает вместо Рыбака Сосед. – Не убийца она. Если бы в бою – другое дело. А вот мочить хладнокровно таких, запертых в норе, беззащитных – нет, не умеет. Это другое сердце надо иметь.
– Ладно, хорошо. – говорит Денис. – Это я, допустим, понимаю. Ну а имя? Ты как вычислил, что она Ася?
– Да подслушал просто. – устало отвечает Евгений. Ему, похоже, не легко дался минутный разговор с их потенциальной убийцей. Теперь он снова полулежит у стенки, держась за поломанные рёбра. – Помнишь, они со шнырём этим, с Мухой, у дверей наверху говорили? Она его за водой отправила, а он её «гуманисткой» назвал.
– И что? По-башкирски Асия значит «гуманная» что ли?
– Нет. Асия значит «утешительница». Это с арабского. Ещё «целительница». А пацан же сказал ей – «ты полечи их и утешь». Вот я и сообразил.
– Короче, нас спасает курево и знание языков. – делает вывод Денис.
– Не только. Ещё немножко прикладной психологии. После того, как она дала нам покурить, считай – сделала для нас доброе дело – ей стало намного сложнее нас убить. Упреждая возражения – к палачам-профи это не относится. А вот с девчонкой сработало.
– Ты забыл сказать – курево, лингвистика, психология... и ещё самая малость НЛП. Совсем чуток. – это уже добавляет Сосед. – Знаю я эти ваши интеллигентские штучки. Сколько раз ты повторил ей слово «хороший»?
– Вить, да какая, нафиг, разница? – говорит Рыбак. – Для нас главное, что живы остались. И, кстати, стрельбы снаружи не слышно. Похоже, Чесс с Тимофеем там всех уже того... замочили.
– И Ольсен ещё. – заступается за датчанина Шатун. – Сто пудов, без него тоже не обошлось. Кстати. А я ведь всё это время револьвер под рукой держал. Всё надеялся девицу по головушке приголубить. Не срослось.
– Может и к лучшему. – говорит Рыбак. – Между прочим, я тоже всю дорогу, как дурак, с ножом в руках. Думал – улучу момент, когда сигареты будет передавать, да чиркну, хоть по горлу (если достану), хоть по запястью. Но теперь тоже рад, что не срослось. Только это... Лор... – уже обращаясь к жене. – Ты ножик у меня забери теперь. А то что-то руку свело. Не разжимается, на нервной почве, наверное.

Жена осторожно разжимает побелевшие от напряжения пальцы мужа, забирает раскрытый нож электрика. Совсем короткое лезвие, но очень острое. Да, таким можно и по горлу, и по венам.
– Старый балбес. Если бы ты ей по руке чиркнул, она бы здесь кровью не истекла. Но тебя бы первого грохнула. Понимаешь это? – Лора ругает мужа, но скорее для проформы. А муж только отмахивается:
– Да какая разница? Так и так она бы нас всех перестреляла. Патронов хватило бы. Но должен я был попытаться? Ну вот и...
– И у тебя получилось, даже лучше, чем ножом.
– Ладно, народ! Хватит вам препираться, и хвалиться хватит тоже! – влезает в разговор деловой Ильич. – Давайте уже ломать стенку. Доски тут хлипкие. Если кучей навалимся – оторвём за раз. И... взяли!
Отделите себя от персонажа. Помните - это вымышленный герой.
(Из советов начинающему автору)

Аватара пользователя

Автор темы
Рыбак
Трактирщик
Сообщения: 4567
Зарегистрирован: 18 мар 2016, 13:21
Награды: 4
Откуда: Астрахань
Род занятий: Рыболов-писака
:
За активное участие За творческий вклад За лучший совет Мастер
Благодарил (а): 1953 раза
Поблагодарили: 3843 раза
Status: Не в сети
Vietnam

Сообщение Рыбак » 07 апр 2021, 11:41

62. Интерлюдия. Бег.

Бегала Аьска всегда хорошо. И в школе на физре, и потом, когда рукопашкой занялась. А вот с чем у неё всегда было не очень – так это с национальной идентификацией. Мать русская, отец башкир... Но отца Аська не помнила, хотя черты лица и особенно глаза – явно от него. А вот дед – тот конечно, был настоящий башкорт. Даже газеты всегда читал на башкирском. Сама же Аська, Мелкая – она к родному языку с детства равнодушна была. Так и выросла – ни туда, ни сюда… Среди русских чужая, и среди башкир не своя.

И уж совсем плохо было у Мелкой с так называемой «социализацией». Это же в ещё детском садике формируется – умение жить в коллективе, то есть бить друг дружку в песочнице лопаткой по голове, потом обижаться и плакать, давать сдачи и мириться… Ну и в школе тоже: учатся детишки не только буквы писать, но ещё и отвечать на тычки – затрещинами, а на подколки – словами «сам такое слово», «кто первый обзывается тот так и называется». А поскольку с Мелкой никто общаться не хотел, она эту науку так и не постигла. И на любые нападки ответ у неё был один: кулаком или кирпичом. Потом, конечно, на рукопашке она ещё много других приёмов освоила. Но вот общаться нормально с людьми так и не научилась.
Но зато бегала она всегда хорошо.

И сейчас ноги несут её по родной тропе – мимо дедова дома, мимо крутых тачек, отнятых вчера у лохов на переезде, сквозь лесопосадку, место её детских игр. Эти тополя – они ведь вместе с ней росли.

А глаза Мелкой сейчас застилают слёзы. Жгучая обида – за убитого деда (хоть он и был уже давно мёртвый, но всё же – родной), за непутёвую спившуюся мать, за свою короткую, но уже исковерканную жизнь. И жгучая жалось к себе – одиночке по жизни, никому не нужной, никем не любимой, никому не родной… Кроме деда, конечно.

Но деда не стало давно уже, недели две. Тогда же, скорее всего, погибла и её мать – когда Мелкая вернулась из Уфы в родной дом с бандой, от матери остались одни кости. Зато мёртвый дед, отъевшийся на мертвечине, Мелкую признал – просто на удивление всем. И хотя сам стал ходячим мертвецом, быстрым и опасным, он каким-то чудом сохранил любовь к внучке. Для неё он остался ласковым олатай, дедушкой.

Никто, кроме деда, никогда не называл её «доченькой». И только нынче ночью, когда она шла мстить, один из этих лохов, старикан с бородкой, сам почти дед – вдруг назвал, как родную. Ласковый лох. Хороший. Асенькой назвал, дочкой. И не поднялась рука – выстрелить в лицо хорошему старичку. И подступили жгучие слёзы и жалость к себе, всеми брошенной.
Поэтому она сейчас бежит по знакомой тропе, не разбирая дороги. И никак не сможет увидеть ту последнюю растяжку, что поджидает её ближе к переезду, возле старого кривого дерева.
Отделите себя от персонажа. Помните - это вымышленный герой.
(Из советов начинающему автору)

Аватара пользователя

Автор темы
Рыбак
Трактирщик
Сообщения: 4567
Зарегистрирован: 18 мар 2016, 13:21
Награды: 4
Откуда: Астрахань
Род занятий: Рыболов-писака
:
За активное участие За творческий вклад За лучший совет Мастер
Благодарил (а): 1953 раза
Поблагодарили: 3843 раза
Status: Не в сети
Vietnam

Сообщение Рыбак » 07 апр 2021, 17:45

63. Развязка.

В лесопосадке всё без изменений. Где-то сбоку от тропы прячется раненный Убыр с пулемётом. С трёх сторон его окружают «наши». Бандиту никак не выбраться из этого треугольника. Но и «нашим» не просто будет взять его без потерь. Разве что – надеяться на гранаты Чесса. Но ведь на расстояние броска надо ещё как-то подобраться. Тем более, здесь какой-никакой, но лес. И пусть тополя уже сбросили листву, но и голые ветки – это препятствие, гранату сквозь них не бросишь.

Патовая позиция меняется с появлением маленькой фигурки, бегущей со стороны чёрного дома. Чесс замечает её, но слишком поздно. Он просто не ожидал, что с той стороны на тропу мог выбежать кто-то ещё. И пока «Шахматист» пытается взять бегунью в прицел – она уже скрывается за поворотом (здесь тропа как раз даёт небольшой изгиб). Так что выстрелить Чесс не успевает.

Не стреляет и Убыр. Я не знаю – то ли он занят своими проблемами и не видит приближающуюся девушку, то ли не хочет выдавать огнём своё укрытие. Или просто узнал одну из своего отряда и надеется, что она идёт к нему на подмогу.
Если Мелкая пробежит ещё немного – она может попасть под выстрел Рыжего или датчанина.

Я вижу, что Тимофей по-прежнему держит тропу под прицелом. Он надеется, что пулемётчик, наконец, поднимется или ещё как-то себя обозначит. Но когда вместо крупной фигуры Убыра с той стороны появляется маленькая фигурка – Тим отчего-то мешкает. Может быть, он в темноте смог узнать Мелкую? Но даже если так, почему он не стреляет? Для него она – враг, одна из бандитской шайки. Откуда Рыжему знать о том, что только что видел я – что «маленькая разбойница» пощадила его друзей? Этого знать он не может никак. Однако стрелять почему-то не спешит.
Более того, я вижу, что Тимофей оставляет свой короткий автомат (принадлежавший не так давно его «крестничку», Валету) – нет, конечно, не на землю бросает, а на свою медицинскую сумку. Вместо АКС он берётся за свой любимый Моссберг. Ага, видимо-что-то не так с оружием Валета. Может, осечка, клин?

Тем временем Мелкая пробегает мимо приметного дерева. Две секунды назад она зацепила растяжку – ту самую, с которой Чесс снимал «контрольку». Запал уже сработал, но замедлитель в нём горит от трёх до четырёх секунд… Это примерно пятнадцать метров бега в её темпе. Проходит ещё секунда.

Взрыв. Вспышка, грохот, клуб черного дыма над лесной тропинкой. Ворох палой листвы, поднятый ударной волной. Когда дым рассеивается – я вижу Мелкую, она лежит ничком, выронив из рук обрез. Скорее всего, живая, но контуженая.

Насколько мне известно, для гранаты РГД-5 расстояние в 15 метров – это уже граница зоны осколочного поражения. То есть, вероятность того, что человек получит серьёзные повреждения осколками, очень не велика. Но кроме осколочного действия есть ещё и фугасное. Вряд ли Мелкую нашпиговало осколками – всё-таки, она успела отбежать довольно далеко от места разрыва. Но от ударной волны не убежишь. Как минимум баротравма. Возможно и контузия лёгких. Много ли надо худенькой девчонке? Я думаю, даже куда более крупному Убыру должно было прилично достаться, ведь он был ближе, метрах в семи...

Пока я теоретизирую и предаюсь размышлениям об осколочно-фугасном действии боеприпаса – события снова несутся вскачь.

Вот Чесс, он покинул своё укрытие и бежит сюда, с автоматом в руке и мечом за спиной. Он знает, что это была последняя растяжка на тропе. И ещё он справедливо считает, что надо пользоваться моментом – подобраться поближе, пока враг пребывает в оглушенном состоянии.

Вот Рыжий и Пушистый, с Моссбергом, поднимается в полный рост, укрываясь за стволом дерева. Дробовик в его руках ищет цель. Первый, кто пошевелится (кроме своих) – получит заряд картечи. Надеюсь, Тим не спутает Чесса с Убыром.

Вот и Ольсен, он тоже хочет воспользоваться замешательством пулемётчика чтобы подойти на уверенный выстрел. Если я верно понимаю – датчанин тоже бывалый вояка, и о действии гранат знает не понаслышке. Пока у врага в глазах «зайчики» и в голове – «колокола», его можно брать тёплым.

Так трое «наших» сходятся всё ближе к оглушённым врагам.

Первой пытается поднять голову Мелкая. Подтягивает ноги под себя, чтобы встать. Руки шарят вокруг в поисках оружия. Но поднять обрез девушка не успевает. Её срезает автоматная очередь. Это датчанин. Мелкая, не успев даже подняться, снова падает в мокрые листья. Теперь уже насовсем.

А вот и Убыр. Он тоже почти пришёл в себя. И даже свой пулемёт умудрился не выпустить из рук. Прячется за деревом, невидимый для Ольсена. И пытается прицелиться – не смотря на то, что в глазах у него плывёт и двоится, он пытается совместить мушку и целик на той длинной фигуре, что приближается по тропе.

К счастью для Чесса, бандит не успевает нажать на спуск – самую малость, какую-то долю секунды, но не успевает. Его упреждает Тим. Сноп картечин прилетает пулеметчику справа, в левый бок, в корпус, в руку. Картечный патрон 12 калибра с близкого расстояния – это, знаете ли, страшно... Но, словно забыв об этом, или вымещая злость за всё на свете (за пропавших друзей, за бессонную ночь под холодным дождём, за свой страх не вернуться домой) – Тимофей снова и снова дёргает цевьё и нажимает на спуск. Успевает сделать пять выстрелов подряд, подходя с каждым шотом всё ближе и ближе. Наконец, когда в магазине остаётся последний патрон, Рыжий достаточно сокращает дистанцию, чтобы увидеть плоды рук своих – мёртвое тело, клочья одежды, плоти и тканей мозга... Больше он не стреляет. Но, кажется, прозвище «мясник» после этой ночи так и прилипнет к нему. А пока – «мясник» отворачивается, чтобы поблевать.

Аватара пользователя

Автор темы
Рыбак
Трактирщик
Сообщения: 4567
Зарегистрирован: 18 мар 2016, 13:21
Награды: 4
Откуда: Астрахань
Род занятий: Рыболов-писака
:
За активное участие За творческий вклад За лучший совет Мастер
Благодарил (а): 1953 раза
Поблагодарили: 3843 раза
Status: Не в сети
Vietnam

Сообщение Рыбак » 08 апр 2021, 08:25

64. Снова вместе.

– Понимаешь, автомат заклинил. В самый неподходящий момент, когда деваха выскочила. Я затвор дёргаю, а он встал намертво. Что оставалось делать? Я за дробовик. Ну и вот... Азарт меня взял, что ли? Иду и палю...
– Рыжий, да не парься ты, слышишь? – отмахивается Чесс. – Главное, ты бандоса завалил. Врага и отморозка. Так что нехрен вообще по его поводу переживать. Просто – выкинь из головы или прими как данность. Я бы ещё, может, за пулемёт переживал бы – ну, если бы ты его повредил. Но нет, я посмотрел уже – всё с ним нормально. Он вообще железный, что ему сделается? Если только, может, приклад поцарапается... Но и то, повезло, что после первого же картечного Убыр упал и своей тушкой ствол прикрыл. От кровищи только отмоем, маслицем ружейным пройдёмся – и будет как новый. Я же знаю, что Сосед давно о пулемёте мечтал. Вот ему и подарим. Вместе. От нас троих. Ага?
– Угу. – отвечает Тим. Он ещё не совсем в себя пришёл, так что со всем соглашается.

А Чесс, как может, пытается товарища отвлечь от неприятных дум:
– А себе я – смотри, какую цацку отхватил! – он демонстрирует пистолет, снятый им с трупа главаря. Тот самый ствол, из которого Убыр добил Муху. Теперь я вижу – это чешский «Чизет-75». Серьёзная машина.
– Его, наверное, себе оставлю. – продолжает мечтательно Чесс. – А патроны к нему, я думаю, в доме найдутся. Должен же у бандосов арсенал быть, как думаешь?
– Знаешь, я думаю, что нам надо первым делом идти как раз к дому. Но не ради арсенала. Надо сначала наших вытащить из этого погреба.
– Это да. Я же им обещал. Ну, тогда пойдём прямо сейчас. – и добавляет в сторону датчанина – Хай, Олаф, кам виз ми. Зэ вэй ис клир. Но гренадес, но мо майнз!
– No more bandits. No more thugs. – поддерживает его Ольсен.62
– Верно говоришь. Пока вы с Рыжим тут прохлаждались, я по лесочку пройтись успел. Волкин тру зэ форест, ага. По местам боевой славы, так сказать, плейс оф вар глори. Растяжки оставшиеся снял – чего добру пропадать? Тем более, вдруг ненароком ещё кто невиноватый их зацепит? Ну, лисичка какая-нибудь, или дикий кот... Фокс ор вайлд кэт, ферштейн? Ну и заодно контроль сделал. Там, в принципе, не много их было, тёплых. Но нельзя же у себя за спиной живых врагов оставлять, как считаешь?
– Of course. – серьёзно подтверждает Ольсен, будто понял тираду Чесса. А может, и правда всё понял. Не первый день в России, пора бы уже... В отличие от северянина – датчанин немногословен, как всегда. А вот Чесс, наоборот, говорит без умолку. Не очень на него похоже. Я думаю – это всё последствия ночных приключений. Как бы Чесс не храбрился, понятно, что эта ночка и ему далась нелегко. А сейчас наступает разрядка. Простым языком – «отходняк».

Без десяти пять утра. На рассвет ещё нет ни намёка. Трое бойцов шагают по тропе обратно к чёрному дому. Выходят на открытое пространство – руки, как положено, на оружии, это уже привычка, от которой не скоро отделаешься. Вот дом, вот их машины, всё ещё полные бочонков, коробок и мешков с припасами. А вот и тот самый сарай. Только пленники – уже не в погребе. Сквозь предрассветную темень проступают фигуры: Шатун, Влад, Денис, Ильич... и все остальные. Они уже выбрались!

Пошатываясь, придерживая раненную руку, выбирается наружу Сосед. За ним – Рыбак, который ещё держится за больной бок. Да, трещина в рёбрах штука неприятная. Заживать будет пару недель, и то если обеспечить пациенту покой. Но кто может гарантировать покой нашим героям, в такое-то время? Вот то-то!

– Привет! Вы чего, уже сами вылезли? Вот даёте! – кричит издалека Чесс. – А мы вас выручать идём.
– У вас все целы? – спрашивает заботливая Мария. – Медпомощь никому не нужна?
– Тьфу, тьфу! Хвала Ктулху и всем демонам Р’льеха! Мы живы, здоровы и веселы. Правда, ещё и голодны.
– Мы, кстати, тоже. Со вчерашнего обеда у той речки – ни крошки во рту не было. – отвечает Лариса. Хорошо ещё, что эта девица, которая с морфом тут была, Ася, заставила бандита принести нам воды. И ещё угостила сигаретами, представляешь? А то бы мы сдохли там внизу без курева.
– Кстати, вы её не видели? – спрашивает Шатун. – Она убежала куда-то. Не в вашу сторону?
– В нашу. – говорит Чесс, протягивая Ивану обрез, который он забрал рядом с телом, и пояс, снятый с Мелкой. – Держи вот. Она просила тебе передать. Твой же?
– Мой. – Шатун, хмурясь, забирает свой ствол и «бурский пояс» Мелкой. – Ясно. Всё понял.
– Ну вот так...
– Всех? – спрашивает Сосед. Он тоже, разумеется, всё прекрасно понимает. Слышал же и стрельбу, и разрывы гранат. Сложить два плюс два – умеет.
– Угу. Десять с главарём. Плюс морф, который меня чуть не сожрал. И ещё как минимум один – должен где-то в доме быть. Ему я гранату в окошко сунул. Проверим потом.
– Проверим. Как рассветёт. У нас ещё много будет работы. Оружие своё собрать. Барахло, припасы...
– И машины! Куда мы без транспорта? – говорит Денис.
– Кстати, я вам ещё один Мерседес нашёл. Вместо битого. – вспоминает Чесс. – Вон, за домом стоит, вроде микроавтобуса. Я сперва думал, может заминировать его... А потом прикинул, что у нас транспорта меньше стало, и взрывать бусик не стал.
– Молодец.
– Это ладно! У меня ещё для вас сюрпризы есть. И Соседу персонально! Мы же с врагов такую гору лута собрали... Кстати, кто готов пройтись? Тут не далеко, я в лесочке пока всё оставил. Не одному же тащить...
– Ну пошли, пройдёмся. – говорит Сосед, и с ним готовы идти почти все мужчины. – А то правда, неуютно без оружия. И свои стволы – ещё найдём. Как же я без «Порося», а Рыбак без «Бекаса»?
– Кофе! А я сварю кофе, пока вы ходите! – говорит Лариса. – Вон, в Тойоте, наши мешки. Там должно быть всё, даже газ и горелка. Просто чума, как кофе хочется!
– Свари, конечно. – говорит жене Рыбак. – Вот кофе – это именно то, что нам сейчас нужно. А если найдёшь в тех мешках ещё хотя бы пачку сигарет... это будет вообще просто праздник. А то, если честно, я Ахтамаром нифига не накурился.
– Ты же говорил ей: «Ах, как давно я не курил таких классных сигарет»... Обманул девушку, старый врун?
– Врун и лицемер. – соглашается Рыбак. – Обманул, конечно. Я вообще в тот момент меньше всего думал о вкусе сигарет. Другим была башка занята...

Через пять минут находится всё, чего так жаждет душа бывших пленников, неудавшихся смертников. На походной горелке варится молотый кофе – Лариса не пожалела, насыпала двойную дозу. Привалившись к сараю, сидит Рыбак, курит сигарету. Не какую-то специальную, вкусную «сигарету Судного дня» – обычную.
Он как раз успевает докурить, когда к дому возвращается «трофейная команда». Бойцы несут короткие автоматы, принадлежавшие ранее бандитам, собранные Чессом в лесу. Довольный Сосед тащит пулемёт.

– Вить, а что будем делать с трупами врагов? – спрашивает Рыбак.
– А что с ними надо делать? – удивляется Сосед. – Пусть там остаются. Всё зверям лесным корм. Или зомбям. А то, может, ты их похоронить хочешь? С почестями? Я против. Некогда нам, других забот полно.
– Я согласен с тобой. Но есть у меня желание – хотя бы девчонку похоронить по-человечески. А то ведь, так выходит, что она мне теперь не совсем чужая. Дочки-то у меня не было. А теперь и названой нет.
– Ну если так… Давай. Только, Жень, мы ведь с тобой два калеки. Не управимся. Парни, поможете? – и парни соглашаются помочь. Рыбак, Сосед, Шатун и Денис снова уходят в лес.



► Показать
Отделите себя от персонажа. Помните - это вымышленный герой.
(Из советов начинающему автору)

Аватара пользователя

Автор темы
Рыбак
Трактирщик
Сообщения: 4567
Зарегистрирован: 18 мар 2016, 13:21
Награды: 4
Откуда: Астрахань
Род занятий: Рыболов-писака
:
За активное участие За творческий вклад За лучший совет Мастер
Благодарил (а): 1953 раза
Поблагодарили: 3843 раза
Status: Не в сети
Vietnam

Сообщение Рыбак » 09 апр 2021, 11:08

65. Последняя глава.

Два часа спустя. Скоро рассвет, горизонт уже розовеет. Небо очистилось и день обещает быть погожим. Отличное утро для продолжения путешествия. И герои этой истории явно не собираются здесь задерживаться. Вся команде в сборе, все здесь, перед старым домом из чёрных железнодорожных шпал.

Шатун, Денис и Ринат проверяют машины (все ключи нашлись, все завелись, и баки полные). Микроавтобус Мерседес теперь тоже будет в составе колонны – вместо разбитого Гелика.

Мария и Тимофей перебирают медицинские сумки – чёртовы наркоманы основательно в них порылись в поисках всякого запрещённого, приходится всё приводить в порядок.

Рыбак и Сосед, на правах раненых – бездельничают. Покуривают возле сарая, с кружками кофе в руках, заодно осуществляют общее руководство процессом.

Остальные таскают из дома всё, что может оказаться полезным. Такого, прямо скажем, не много. Самое ценное – арсенал. Боеприпасов у бандитов нашлось в достатке. Есть и 5.45 к коротким автоматам, есть и 7.62 к пулемёту. Даже 9×19 мм Парабеллум для новой Чессовой игрушки – тоже есть. А вот с продуктами – плохо. Похоже, господа бандиты не слишком заботились о запасах провианта. А зачем? Можно же экспроприировать. (Про худшие варианты не то что говорить – думать даже не хочу!)

К счастью, остались почти целыми запасы продуктов, которые путешественники везли с собой. Бандиты больше разворошили упаковки, чем успели сожрать. И ещё они слегка убавили запасы спиртного, но не критично – так, на пару бутылок вискаря… Всё равно наши туристы предпочитают коньяк. И этого добра у них ещё полно в «Урале». Кстати, им предстоит ещё как-то «Урал» перегнать сюда или сразу к переезду.

Наконец, сбор трофеев закончен. Всё, что имело смысл забрать – снова сложено на грузовые платформы пикапов и накрыто брезентом. Что не вместилось – то в микроавтобус.

Трупы врагов, как и предлагал Сосед, оставили в лесопосадке. Ещё одно тело нашли в доме – там, куда забросил гранату Чесс. Этого (Гарика) трогать не стали. Всё равно решили дом сжечь – так пусть горит вместе с ним.

– Гадское место. Гиблое. Гнусное. Гнилое. – говорит Рыбак, накручивая аллитерации по своей филологической привычке. – Гори оно огнём. Гнев Господень да прольётся на эту... г... Голгофу.
– Говённое место. – поддерживает Сосед. – Сжечь нахуй. И сарайчик тоже.
– Вот знаешь, Вить... я с тобой согласен. Видеть не хочу мерзость эту чёрную. Хватило ночь там посидеть.
– Сожжём. А как же дочка? – Сосед от подковырки удержаться не способен.
– А очень просто. Тело девицы положим в сарай. И дедушку, морфа, туда же. Устроим холокост. Пусть их огонь соединит в посмертии. И там же, кстати, их жертвы. Ну те, которые разделаны как туши, внизу.
– Тоже сжечь?
– А какие ещё варианты? – отвечает Рыбак вопросом на вопрос. – Меня, если честно, больше беспокоит другое. Вот эти старые шпалы железнодорожные – они же пропитаны чем-то? Креозотом, скорее всего. Они вообще гореть-то будут? Ты не в курсе?
– Будут гореть. И даже очень хорошо. Единственное, я бы не советовал находиться рядом. Там ядовитой фигни много выделяется.
– Ну так мы подожжём, и сразу по газам.
– Так можно.

Сказано – сделано. Отряд уже рассаживается по машинам, только Сосед, Рыбак, Рыжий, Чесс и Шатун ещё стоят у сарая из шпал. Иван где-то добыл канистру с бензином – я не углядел, то ли она в доме нашлась, то ли сами туристы везли в кузове одного из пикапов. Поскольку весь транспорт в группе дизельный, бензин можно не экономить. Поэтому Шатун щедро поливает стены сарая. Потом уходит с канистрой в дом.
– Ну, что? – спрашивает Сосед, доставая одноразовую зажигалку.
– Ну и всё! – отвечает Рыжий.
– Да жгите уже, и поехали. – торопит Чесс.
– Я закончил. – кричит Шатун от входа в дом. – Поджигаем?
– Давай, пали! – кричит в ответ Сосед.
– Так… а нам бы чем поджечь? – спрашивает Рыбак, хлопая себя по карманам. – Ни листочка, ни бумажки какой-нибудь, как на зло.
– И у меня в карманах пусто. – говорит Тимофей. – Я вообще не курящий.
– У Женьки книжка Гумилёва есть. Жень, вырви страничку. – советует Сосед. – Делов то!
– Вить, иди ты… Я так не могу. С детства приучен книги уважать. Тем более, из книги любимых стихов вырвать лист? Вообще нонсенс. Кощунство. – подбирает, наконец, нужное слово Рыбак.
– Ну как хочешь. Тогда вот. Всё, что могу предложить. – Сосед сматывает с предплечья повязку, которую ему ещё вчера наложила Мария, прошлым утром, в Симе. – Сутки уже ношу. Менять пора. Сейчас к Маше подойду, пусть новую сделает. Хотя… вроде затянулось всё, не кровит уже.
– Всё равно, пусть наложит свежую. Не хватало ещё заразу занести. – говорит Тимофей.
– Во! Я тоже тряпочку нашёл. – Чесс достаёт из кармана платок, весь в подозрительных тёмных пятнах. Конечно, это кровь. – Не тащить же с собой? Да и не отстираешь, при всём желании.
– Чья кровь? – интересуется Рыбак. Он ведь ещё не в курсе всех ночных приключений трёх «диверсантов».
– Да так… было дело. – притворяется скромником Чесс. – Нам с Рыжим, чтобы вас вытащить, пришлось этой ночью немножко шашками помахать. А потом я ещё контроль делал этим, в лесу… И чтобы не шуметь – тоже катану запачкал. Ну и вот, клинок протирал. Так что кровь не моя.
– Ясно. Расскажешь потом подробнее. – говорит Рыбак. – Мне для отчёта пригодится.
– После поговорите. Время идёт, а нам ещё ехать и ехать. – торопит Сосед. Он скручивает из марлевой повязки подобие жгута, обмакивает его в лужицу бензина, растёкшуюся на пороге у двери сарая.

Чесс повторяет за ним то же самое со своим платком. Щёлкает зажигалка, язычок пламени перескакивает на ткань, пропитанную горючим. Два маленьких огненных факела летят внутрь, на ступени, ведущие в подпол. Там уже достаточно бензиновых паров, так что через несколько секунд огонь начинает распространяться во все стороны: и на туши, висящие внизу на крюках, и на тела Мелкой и её деда, сброшенные туда же, вниз. В сарае, похоже, есть какая-то вентиляция, так что тяга хорошая.

– Символично, что сгорят вместе и убийцы, и жертвы. – говорит Рыбак, глядя на огонь. – И кровь наша, в смысле, Соседа. И кровь черная, бандитская.
- Пошли, философ! – тянет его за рукав Рыжий. – А то сам поджаришься.

И правда, тут становится жарко – в самом прямом смысле. Пламя вырывается наружу, язычки огня пробегают уже по внешним стенам из чёрных шпал. Поджигатели отходит на несколько шагов назад. Оборачиваются в другую сторону, к дому – посмотреть, что там? А там примерно то же самое. Пожар, начавшись внутри, перекидывается на деревянные части строения. Первыми сдаются оконные рамы, но и стены, и стропила, тоже вот-вот займутся.
– Всё. По машинам! – командует Сосед. – Без нас догорит.
– Да, поехали. А то и правда, надышимся химией. – поддерживает Рыбак.

Ещё через минуту колонна машин выезжает на дорогу. Им же ещё надо забрать брошенный «Урал». Уезжают, не оборачиваясь. Но в зеркалах видно, как со стороны бывшего бандитского логова к небу поднимается густой столб чёрного дыма.

Отделите себя от персонажа. Помните - это вымышленный герой.
(Из советов начинающему автору)

Аватара пользователя

Автор темы
Рыбак
Трактирщик
Сообщения: 4567
Зарегистрирован: 18 мар 2016, 13:21
Награды: 4
Откуда: Астрахань
Род занятий: Рыболов-писака
:
За активное участие За творческий вклад За лучший совет Мастер
Благодарил (а): 1953 раза
Поблагодарили: 3843 раза
Status: Не в сети
Vietnam

Сообщение Рыбак » 09 апр 2021, 17:04

66. Эпилог.

Свет. Слабая искра, медленно разгорающаяся от густого малинового – до желтоватого, а затем и белого. Освещение в капсуле всегда включается именно так – постепенно, очень медленно, чтобы не травмировать глаза Наблюдателя. Раз включается свет – значит, Сеанс закончен.

Откидывается крышка флоут-капсулы, и я поднимаюсь. С гидрокостюма скатываются капли раствора. Они густые, как масло, но на самом деле, это просто вода и соль. Капли сверкают так, что на них больно смотреть. На самом деле, это просто глаза отвыкли. Сколько часов я провёл в камере? Не знаю точно. Много. Надо подождать ещё пару минут, прежде, чем выходить. Сеанс был долгий, и выходить из него тоже надо не торопясь – это я уже давно знаю. Я опытный Наблюдатель, один из первых.

Наконец, открывается тяжёлая гермодверь. Шлёпая по плиткам пола мокрыми ногами, я выхожу из депривационной камеры. Стягиваю с себя гидрокостюм, отлепляю датчики, переодеваюсь в футболку и джинсы. Надо бы ещё и флиску надеть – на улице наверняка прохладно. Я не очень хорошо соображаю, который час у нас тут, в «нормальном мире», в «Мире Номер Один», но уж время года я помню точно – у нас середина осени. Как и там, десятое октября.

Это вообще легко запомнить, потому что все миры, сколько бы их не было, более-менее синхронизированы по времени. Я ложился в капсулу вчера, девятого, и прошла одна ночь. А раз у них там десятое октября, утро, значит и у нас то же самое. Сейчас проверим.
Нахожу на пульте свой смартфон, включаю. Грузится, показывая анимированную заставку с земным шаром на фоне восходящего солнца.

У меня привычка – когда ухожу на Сеанс, я не только оставляю смарт за пределами депривационной камеры (так требует инструкция), но и выключаю его. Про выключение смартфона в инструкции ничего не сказано – всё равно камера изолирована от любых звуков – но у меня привычка выключать. Экселенц подшучивает надо мной – мол, я скупец, берегу заряд смарта. Пусть шутит, на здоровье. Я всё равно буду выключать. Мне так нравится.

Пока я раздумываю над своими привычками и шуточками Экселенца (нет, я всё-таки не скупой, просто упрямый), смарт успевает загрузиться и выдать целую кучу сообщений. Пролистываю рекламу книжных новинок, приглашения в горные походы… Это всё меня интересует, но не сейчас. Сбрасываю уведомления из социальных сетей (вот ещё одно зло, присущее и нашему миру, и Отражениям!) Но вот, наконец, я нахожу важное сообщение. Разумеется, от Экселенца: «как вынырнешь срочно ко мне». Без знаков препинания (вот уж кто скуп на запятые и прописные буквы!), датировано сегодняшним числом, отправлено в половине четвёртого утра. Ну кто ещё может писать в такую рань, причём зная, что я в Сеансе! Пишу и отправляю ответ: «Доброе утро! Я вынырнул. Встретимся в столовой. Хочу кофе, не ел 20 часов.»

Действительно, сейчас утро. Без двадцати семь. Но столовая должна быть открыта. Всё-таки, нас тут несколько десятков Наблюдателей (хотя депривационных камер всего дюжина), и «вынырнуть», то есть выйти из Сеанса, один из нас может в любое время суток. Либо сам решишь «выныривать», либо автоматика решит тебя вытащить из Сеанса. На то и датчики на голове.
А жрать, действительно, хочется. И кофе. С сахаром, обязательно. После Сеанса всегда так – вроде ничего не делаешь, висишь себе в капсуле, в солевом растворе… И даже на терморегуляцию калории не тратишь – раствор имеет температуру тела. А по ощущениям – как будто смену в забое отпахал. Это всё мозг. Он, зараза, когда работает – уйму калорий потребляет. Вот их-то я сейчас восполню, кофе с сахаром.

Кстати, раз уж про мозг и автоматику… Надо глянуть, хоть глазком – что там на экранах. Программа-то пишет все параметры, пока я там в камере плаваю. Ага. Вот они, кривые и графики на мониторе. Моя ЭЭГ за все 20 часов. Вот Альфа-волны, 12 Герц. Ровненькие какие зубчики, хорошие. А вот Бета – это уже ближе к концу Сеанса. Почти 50 Герц, как в розетке, хаха! Только амплитуда маленькая совсем. Устал мозг, наверное. Говорю же, долгое было погружение в этот раз. Ну и под конец уже – Тета-волны, шесть Герц всего. Мда, понятно, почему меня автоматика выдернула. Я не спец, конечно, но эти кривульки вижу регулярно, после каждого Сеанса. И даже кое-чего нахватался от наших эскулапов. Фокальные «Тета» – это признак стресса, между прочим. Могут ещё проявляться при патологиях у пожилых. Тьфу, тьфу! Альцгеймер, уходи!

Шучу, конечно, какой Альцгеймер! Рано мне ещё. А вот стресс схлопотать – это у нас запросто. Понасмотришься тут всяких ужасов… Словно дурное кино посмотрел, категории «В». То ли «Ночь живых мертвецов», то ли «Ад каннибалов»63
С одной стороны, хорошо, что аппаратура пишет только энцефалограмму и базовые функции, вроде пульса и температуры. Не научились мы ещё «картинку» с мозга снимать. А то бы, глядишь, режиссёры «ужастиков» остались бы не у дел. Какой там Хичкок, какой Ромеро! Гринуэй отдыхает на фоне того, что мы видим каждый раз, ложась в капсулу с жидкой солью. Ну, тут не в одной только флоут-капсуле дело. Если просто залезть в депривационную камеру – «кина не будет». Поэтому Наблюдателям дают и специальные препараты – ноотропы да психостимуляторы. Чтобы, значит, «границы расширить» да «чакры открыть», как говорят упомянутые эскулапы.

Ну и, конечно, наш русский «ай-дозер», он же «СЛЕГ», куда ж без него. Название, понятное дело, жаргонное, местный наш институтский фольклор. Но не станешь же каждый раз говорить: «Стационарный легкоподстраивемый генератор бинауральных ритмов Фролова-Хижняка, разработки девяносто второго года, улучшенный». Поэтому сокращённо – СЛЕГ ФХ92У.64

Словечко, конечно, дурацкое – надо же, «легоподстраиваемый»! Но факт: пока Фролов эту «лёгкую подстройку» под Альфа-ритмы не изобрёл, и пока Хижняк её не усовершенствовал – всё, что мог Наблюдатель, это только смотреть обрывки каких-то картинок, тени, «мультики», как ещё говорят. Да мало ли, кто под психоделиками «мультики» видит?

Но когда выяснилось, что при стимуляции бинауральными ритмами, да с подстройкой под «Альфу» – у различных Наблюдателей, даже не знакомых друг с другом, и друг о друге не знающих – «мультики» показывают одно и то же, да ещё и очень похожее на нашу собственную, земную, реальность… только с небольшими, скажем так, разночтениями… Да не между собой, не между Наблюдателями! А между нашей реальностью – и той, что в «мультиках»… Тут-то наш Экселенц и заинтересовался темой, тут-то и депривационные камеры с флоут-капсулами пригодились (хотя изначально их для другого проекта строили, но об этом – молчок, поскольку на том проекте гриф секретности до сей поры стоит).

Кстати, насчёт Экселенца. Я ж про него чуть не забыл! А он, наверное, уже в столовую направляется (если, конечно, не проспал моё сообщение, но это вряд ли – он-то свой смартфон никогда не выключает).
А насчёт вот этой моей разговорчивости по выходу из Сеанса (пусть и с самим собой, признак шизофрении?) – этот эффект надо в журнале отметить. То ли это действие стимуляторов меня ещё не отпустило, то ли сам Сеанс так влияет на психоэмоциональную сферу. Пусть с этим эскулапы разбираются.

► Показать


Выхожу из операторской на свежий воздух. Курточку флисовую не зря надел – прохладно. Здесь же хоть и южный – но Урал. Зато какая природа вокруг! И озеро, и горы вокруг, и леса… Сосны просто сказочные по всей территории Научного центра. Берёзки, ёлки, рябины. Белки по газонам скачут. Рассвет шикарный, лепота! Но не до красот мне сейчас – столовая первым делом. Кофе с сахаром. И Экселенц, конечно.

На самом деле, он, конечно, никакой не немец, Рудольф Сикорски, а вполне себе русский человек, Павел Григорьевич. А имя книжного персонажа братьев Стругацких пристало к руководителю нашего проекта как-то спонтанно, само собой так вышло. Ну и вообще, просто похож он на книжного Экселенца, это факт. Лысый, немолодой, с хрящеватыми ушами. Вылитый Странник из книжки.
Кстати, если уж на то пошло, сама атмосфера нашего Центра вполне в духе творчества Стругацких. Мы же, по сути, то самое НИИЧАВО. Мы тут реально занимаемся таким чародейством и волшебством, что никаким фантастам не снилось! Исследуем параллельные Вселенные, соседние миры. Почти как наш, но другие.

С этими размышлениями дохожу до конца дорожки. Вот и столовая. Кончено, открыто. Но в этот ранний час тут нет никого из персонала. Ничего страшного – уж с такими простыми вещами, как чашка кофе, булочка или яичница, может справиться и автоматика. Даже лучше: сможем побеседовать с шефом без лишних ушей. Тема, как ни крути, будет у нашего разговора специфическая. Чувствительная тема, я бы сказал.

А вот и Экселенц. Сидит в одиночестве за дальним столиком, спиной ко входу. Но уши в мою сторону навострил. Это он умеет.

– Доброе утро, Пал Григорич! – говорю с порога.
– Доброе, Евгений. – отвечает Экселенц, не оборачиваясь. – Если, конечно, оно действительно доброе. В чём я лично сомневаюсь.
Экселенц, как всегда, не в духе. Такой вот у него образ – ослик-пессимист из мультика. И уши, между прочим, очень этот образ усиливают. Ну и вечная его привычка – во всём новом обязательно выискивать негатив, угрозу, опасность для нашего Центра, а то и для Общества в целом. А найдя угрозу – устранять её с максимальной жёсткостью. Тот самый «Синдром Сикорски» из книжки, во всей красе.
– Да вроде хорошо всё. – отвечаю я осторожно. – Погода отличная, птички поют. Я даже белку видел сейчас, когда сюда из операторской шёл.
– Лучше расскажи мне, что видел ТАМ. – вот это вопрос так вопрос!
– Ну, Пал Григорич, всё же в отчётах… – мямлю я. – Вот кофе приму сейчас, отдохну немного, и сразу сяду за отчёт. Уверяю вас – ничего не пропущу, не приуменьшу и не забуду. В точности всё, что я видел ТАМ – будет у вас на экране не позднее сегодняшнего обеда.
– Не сомневаюсь. Но, всё-таки, хотел бы услышать сейчас. Первые впечатления – они, знаешь ли, самые яркие. Вот они-то мне от тебя и нужны. – Экселенц, кажется, немного смягчается. Надо этим пользоваться.
– Ну хорошо. Только кофе сначала налью хотя бы. Голоден как лев, и устал как собака. Верите – до стресса почти, если судить по Тета-ритму.
– Я видел твои ритмы. До стресса было далеко. Но тем не менее, я дал команду автоматике вытащить тебя из Сеанса. Думаю, хватит. В том смысле, что тебе надобно отдохнуть. Сколько ты в этот раз провёл ТАМ?
– Почти двое суток ровно. Два сеанса по двадцать с лишним часов, с коротким перерывом на отдых.
– Плохо. Ещё и на стимуляторах. Очень, очень вредно для здоровья.
– Пал Григорич, я…
– Не перебивай. С этого момента я запрещаю тебе уходить в Сеанс, минимум на неделю. Напишешь сегодня отчёт – и сдашь дела Роману. Пусть продолжает. Он молодой, но он справится. А ты – слушай внимательно, чёрт побери! – ты поедешь в отпуск. На неделю. Нет, на десять дней. Получишь отпускные вместе с премией, я сегодня же подпишу приказ. И уезжай отдыхать – в Питер, в Таллин, в Прагу, куда душа пожелает. Но чтобы десять дней я тебя не видел в аппаратной!
– Пал Григорич, я бы лучше на Байкал… или на Алтай, в горы. Там хорошо сейчас…
– Хоть на Сахалин. На Камчатке, кстати, тоже здорово. Слетай при случае.
– Так точно. Слушаюсь. Разрешите идти?
– Не ёрничай. Не в армии. Бери кофе, бери булочки. Они, кстати, свежие, ещё горячие. И садись. Будешь рассказывать. Пока не подписан приказ на отпуск, ты у меня вот тут! – Экселенц сжимает худую жилистую ладонь в кулак, суёт мне под нос.
– Хорошо. Всё расскажу. – я сдался его натиску, но пытаюсь отвоевать хоть немного бонусов. – Но про приказ на отпуск я вам напомню. И про премию тоже.
– Я и сам не забуду. Давай, пей кофе, и к делу.

Следующие два с половиной часа (а также три чашки кофе и пять булочек) уходят у меня на то, чтобы пересказать всё то, что вы уже прочитали. Разумеется, без лишних подробностей – их я оставляю для отчёта, вместе с красочными описаниями убийств, членовредительств и других красот природы из параллельного мира. Сейчас же, в приватной беседе, я излагаю суть. Выжимки. И свои самые яркие впечатления – как того требует Экселенц.

– В общем, тот мир почти в точности, как наш. – я пытаюсь подводить итог своему рассказу. – По ряду признаков мы видим, что география идентична, а геополитическая обстановка… Ну, в целом, соответствует. Насчёт мира и дружбы с Западом у нас тоже не особо. Но там ещё хуже. Практически до агрессии.
– Да, это я прочитал в тех файлах, что ты притащил ОТТУДА.65 Вообще, конечно, поразительный эффект. Наши умники ещё долго будут ломать головы над тем, как тебе это удалось. Слить данные со смарта ТАМ, чтобы скопировать в наши устройства ЗДЕСЬ… Сквозь пропасть между мирами… Фантастика, нет?
– Ну почему сразу фантастика, Пал Григорич? Форматы кодирования данных очень похожие. И протоколы.
– Форматы, говоришь? Протоколы? А пропасть?
– Ну то пусть умники как раз объясняют. В смысле – инженеры, электронщики, физики. Это их тема. А я просто Наблюдатель.
– Неплохой Наблюдатель. Можешь гордиться. – Если Экселенц говорит «неплохой», в переводе на нормальный язык это означает «лучший». Так что и правда, есть повод для гордости.

► Показать


– Тогда я продолжу. Их мир очень похож на наш. Люди, их мотивации, психология... Думаю, в целом те же. Так что, по сути, главное отличие – на данный момент, доступный мне в Наблюдениях – это именно эпидемия зомби. Тот самый «зомбиапокалипсис». То, о чём у нас могут только снимать дурное кино... То есть, не у нас, конечно! – я исправляюсь, поймав неодобрительный взгляд шефа. – На Западе снимают.
– И эти страшилки у них стали реальностью. – подводит итог Эеселенц.
– Да. И они среди этого живут. И даже в каком-то смысле успешно выживают. Борются. Честно могу сказать – вот те ребята, та команда, за которой я наблюдал, они мне даже стали очень... симпатичны, что ли. Настоящие люди. Наши. С правильными ценностями: дружба, самопожертвование... душевность какая-то.
– Хорошо. Я, в целом, удовлетворён твоим докладом и выводами. Но всё равно, отчёт на электронном носителе ты мне к обеду предоставишь.
– Пал Григорич!
– Ладно, не к обеду. К завтрашнему утру. Но чтобы до твоего отъезда в отпуск всё было готово.
– Так точ!
– Опять ёрничаешь... Ладно. Ты рассказал, теперь послушай меня. И уверяю – когда узнаешь хоть часть того, что известно мне, тебе станет не до шуток. Вас, Наблюдателей, здесь два десятка, ты это знаешь. Вы же общаетесь вот здесь как раз, в столовой. А сколько РАЗНЫХ миров-отражений вы все вместе сейчас исследуете? Не ври, что не в курсе.
– Ну... Я слышал про четыре разных. Со второго по пятый. Наш – разумеется, первый. «Мир номер один». «Амбер», если угодно, как у Зилазны. А моё «отражение» - это «Мир номер два».
– На самом деле, уже семь. – Судя по тону, каким сказано, Экселенца данный факт вовсе не радует. – Просто первые четыре, включая ТВОЙ мир – это, скажем так, ещё цветочки. Ну подумаешь, в одном мире зомби, в другом вирусная пандемия, в третьем ядерная война, а в четвёртом глобальный потоп...
– Жуть, на самом деле. Все четыре – жуть. – искренне говорю я.
– Просто поверь мне – три других ещё хуже. Я даже не буду тебе ничего раскрывать. Во-первых, придётся твой допуск повышать. А во-вторых, тебе ещё отдыхать. Не надо такое перед отпуском. Кошмары приснятся.
– Понял.
– Так вот. Есть ещё один важный момент. Кажется, мы нашли закономерность. Выяснили, в чём критическое отличие «миров-отражений» от нашего. Где «Амбер» разделился с «отражениями».
– И в чём же? – я совершенно честно до сих пор не ведаю, куда ведёт Экселенц. – И где?
– Идеология. И политэкономия. Скажи мне, тот «Мир номер два», где твои зомби...
– Они не мои! Они их.
– Не придирайся. Просто ответь: какое у них там государство на момент катастрофы?
– Ну... буржуазное. Они там переименовали всё – у них «президенты» и «мэры»... «Полиция» ещё зачем-то.
– Вот и в «Мире номер три», куда Марат погружается – там тоже. Полиция, мэры и президенты. Буржуазная республика, «ЭрЭф», формально – противостоящая Западу, а по сути... По сути, они пляшут под ту же дуду. Что в Вашингтоне скажут – то и делают. И с «пандемией» этой... Ты в курсе вообще, что у них там, на самом деле, никакого «коронавируса» нет? Это всё глобальная афера, просто чтобы трудящихся окончательно загнать в стойло, подчинить власти банков и капитала. Намордники надеть и чипы вставить. То есть, какой-то вирус есть, конечно. Их же сотни вирусов – у нас тоже каждый год людям в бюллетене пишут – «ОРЗ, ОРВИ». Просто нереально по каждому случаю разбираться – от какого именно вируса у тебя поднялась температура на два градуса... Да и незачем – всё равно, через неделю пройдёт. А они, в «Третьем мире», из этого раздули глобальную истерию. Потому что капиталистам это выгодно.
– Павел Григорьевич, послушайте! Я вас очень уважаю как руководителя, как учёного... Но может быть, вы не будете сейчас устраивать политинформацию, для меня одного? Я, между прочим, беспартийный. И в злобные происки «мировой буржуазии» не очень верю. Меня же за это в Гугл не сошлют, правда?
– Не сошлют. Не те времена. Но вот ты говоришь – мол, я беспартийный. Да ещё этак, с гонором, будто это великое достижение. Так я тебе тоже могу сказать, с гордостью – я партиец! Ты ещё пацаном был, когда я в девяносто третьем перед Белым Домом грудью на танки шёл.
– Я всё понимаю, Пал Григорич...
– НИЧЕГО ты не понимаешь! Если бы мы тогда дали слабину, не отстояли Дом Советов, позволили хунте добить страну... У НАС БЫ СЕГОДНЯ ВСЁ БЫЛО КАК ТАМ.
– Павел Григорьевич...
– Не перебивай. Это уже не мои домыслы. Это всё просчитано, и уже не единожды, на лучших ЭВМ. Все возможные сценарии. Все варианты, что мы видим в «Иных Мирах» – и потоп, и война, и финансовый коллапс с коронавирусом, и вот эти твои зомби – это всё следствия одной причины. Во всех этих мирах к власти пришли одни и те же люди. Одни и те же классы. Одни и те же группировки. И всё поломали. Всё псу под хвост. И вместо Мира Полудня, про который писали твои любимые Стругацкие – у них мир Инферно.
– Ну Эксел... Простите, Пал Григорич...
– Да знаю я, знаю, как вы меня за глаза зовёте. «Странником», «Экселенцем». На здоровье. Я Стругацких тоже читал. Хотя больше уважаю Ефремова. А вы, молодёжь – считайте, что я старый зануда, повёрнутый на безопасности и на идеологии. Реликт Андроповской эпохи, или ещё как-то. Ладно. Политинформацию я закончил. А твой отчёт жду завтра к 10:00. Сдашь – и дуй в отпуск. На Алтай, на Байкал, да хоть на Сахалин. – Экселенц встал из-за стола, и на лацкане его старомодного пиджака блеснула лучиком золотая звезда с гербом СССР – земной шар на фоне восходящего солнца. Медаль за Московское восстание, за 1993-й.
Я вышел следом. Утро обещало дивный день. А завтра – в отпуск! И тут с юга над горным хребтом взлетела стрела в фиолетовом сиянии – корабль класса «Призрак» стартовал с космодрома Ясный. Туристов на Луну повёз. И я подумал – к чёрту Сахалин и Камчатку! Сто раз там был уже. Возьму-ка я на завтра билет на Луну.



КОНЕЦ
Отделите себя от персонажа. Помните - это вымышленный герой.
(Из советов начинающему автору)

Аватара пользователя

Chess
Постоялец
Сообщения: 1856
Зарегистрирован: 15 авг 2018, 23:59
Откуда: южный берег Северного Ледовитого
Род занятий: котище перехожее
Благодарил (а): 150 раз
Поблагодарили: 334 раза
Status: Не в сети
Russia

Сообщение Chess » 27 май 2022, 16:42

Алтеннативная последняя:
- Рыбак, ты? А меня видишь, цопнул он, поцарапал. Я ж говорил, берцы нужно, а не это тряхомудие. Вы едьте. Едьте на Север, там Кольская, её наверняка удержаули. Меныа бросте, пистолет остывь. Одыен патрон оставь. И брысь отмына, челуссти своу-у-у!..
Люди! Я люблю вас! Будьте бдительны!


Вернуться в «Кабинет сказочника»

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и 3 гостя

 : Отказ от ответственности