история спецслужб

[Андрей Эдельвейсс]

Сколько разведывательных спецслужб существовало в СССР? На память обычно приходят ГРУ, наследовавшее в своих задачах Разведупру Красной Армии, а также всемогущий КГБ, выросший на основе НКВД и ЧК. Однако в действительности полноценной загранразведкой в СССР в разное время занимались и другие ведомства. Это сегодня аббревиатура ОМС сразу наводит на мысли о системе медстрахования, а в 20-е годы прошлого века она понималась однозначно иначе – Отдел международ- ных связей. Впрочем, расшифровать её могли только избранные: отдел, действовавший при исполнительном комитете Коминтерна, считался самой секретной его структурой. Что неудивительно – по своим возможностям и масштабам ОМС мог смело соперничать с любой разведслужбой мира. Иностранные агенты мировой революции Решение о создании ОМС было принято по итогам II конгресса Коминтерна летом 1920 года. Целью Коминтерна, как известно, являлась подготовка мировой революции, и новый отдел призван был стать той спичкой, благодаря которой за рубежом должен полыхнуть пожар восстания. «Он полностью копировал любую разведслужбу, то есть располагал штатом оперативных работников, курьеров, шифровальщиков, радистов, службой по изготовлению фальшивых паспортов и других документов», – пишет доктор исторических наук Виктор Усов. Для этого в Москве обустроили две секретные базы. На одной, в Подлипках, изготавливались фальшивые документы, на другой, в Ростокине, действовал мощный радиоцентр для связи с резидентурой. Однако раздуть мировой пожар не вышло, и уже ближе к концу 20-х годов ОМС начинает более плотно сотрудничать с РККА и ОГПУ в сфере повышения обороноспособности страны. В частности, из числа подготовленных для работы за рубежом диверсантов были созданы специальные подразделения, одним из которых стал Отдельный Карельский егерский батальон. Позже, в 1941-м, из иностранцев – агентов Коминтерна для обороны Москвы будет сформирована Отдельная мотострелковая бригада особого назначения НКВД СССР. И всё же главной задачей ОМС оставалась загранразведка. Благо что связей во всех странах у коминтерновцев было предостаточно, отчего на ОМС работали десятки агентов из числа коммунистов-иностранцев. Достаточно сказать, что именно в разведке Коминтерна начинал свой путь знаменитый Рихард Зорге. В 1939 году резидентура ОМС смогла добыть японские армейские шифры, в том числе и от агентов Коминтерна спустя два года также поступали сигналы о скором нападении Германии на СССР. Однако к тому времени ОМС был уже не тот. Ещё в середине 30-х Сталин начал атаку на Коминтерн, поскольку далеко не все в нём разделяли тезис о гениальности вождя. В 1938 году по обвинению в шпионаже в пользу Германии был осуждён и расстрелян глава ОМС Осип Пятницкий. В 1943 году, демонстрируя союзникам в лице США и Великобритании отказ от идеи мировой революции, Сталин принял решение о роспуске Коминтерна. Шпионская «Википедия» В мае 1947 года решением Иосифа Сталина в стране был учреждён новый орган – Комитет информации (КИ) при Совете министров СССР. Основанием для его появления, по мнению ряда историков, стали подозрительность стареющего вождя и его растущее недоверие к руководителям действующих спецслужб. В результате вся разведка – политическая и военная – была передана в ведение нового комитета, возглавил который верный соратник Сталина Вячеслав Молотов. ПО ТЕМЕ 4634 Украинский афганец Крымские законники творят что хотят Разведка должна добывать секреты, чтобы затем дипломатия могла проводить нужную политику, рассуждал Сталин. Определённый резон в этом имелся. Однако на практике всё это привело к крушению работы, налаженной за долгие десятилетия. Теперь всей разведкой за рубежом руководили послы, именовавшиеся главными резидентами. Понятно, что кадровые дипломаты, во-первых, слабо разбирались в специфике деятельности спецслужб, во-вторых, у них хватало своих забот, а в-третьих, они вовсе не горели желанием связывать себя со шпионской работой, опасаясь разоблачения, скандала и высылки. Одновременно возник внутренний конфликт – сотрудники военной разведки не желали делиться сведениями со своими «политическими» коллегами. Такая чехарда продолжалась два года, пока военных наконец не вывели из подчинения Комитета информации. Не могло не удивить профессионалов и другое решение: в 1949 году было объявлено, что советская разведка ввиду «взаимного доверия» прекращает свою деятельность в странах «народной демократии» и отказывается от дальнейшего сотрудничества со своими агентами. Хуже всего ситуация сложилась в Китае, где резидентура не только прекратила свою работу, но и передала агентуру китайским товарищам. Когда отношения между Москвой и Пекином начали резко охлаждаться, это больно аукнулось СССР, но было уже поздно. В итоге и сам Сталин понял, что погорячился. В ноябре 1951 года политическую разведку вернули в Министерство госбезопасности, передав туда из КИ все оперативные службы. В составе комитета остались лишь аналитики. Тут-то и выяснилось, что именно так и следовало поступить с самого начала. Получая тысячи документов из других спецслужб, сотрудники КИ сопоставляли их друг с другом и готовили итоговый доклад «наверх» с описанием ситуации во всех ракурсах, не базируясь на точке зрения одного источника. Объём сведений, проходивший через КИ, поистине был фантастическим – особый отдел прочитывал все газеты, издававшиеся в мире, составляя досье на каждую тему и человека. Получалась эдакая «Википедия», в которой при необходимости можно было найти любую информацию по любому вопросу. В таком виде комитет просуществовал до 1958 года, после чего по инициативе представителей разведки был упразднён. Личная разведка Юрия Андропова Впрочем, самой интересной и в отличие от двух предыдущих наименее известной широкой публике следует считать организацию, получившую негласное название «Фирма». Своим появлением она обязана легенде разведки генералу Евгению Питовранову. В 1966 году он вышел в запас – по сложившейся традиции, действующей и ныне, высокопоставленному силовику подобрали хорошую работу. Так Питовранов стал заместителем председателя президиума Торгово-промышленной палаты (ТПП) СССР. Однако просто продвигать экономику страны за рубежом кадровому разведчику было скучно. В 1969 году Питовранов представил новому главе КГБ Юрию Андропову план, как в рамках работы ТПП использовать западных коммерсантов для получения разведывательной информации. Так появилась спецрезидентура «Фирма», которую некоторые называли личной разведкой Андропова. «Уже к 1975 году в 20 странах мира работали оперработники «Фирмы», добывая разведывательную информацию в кругах финансистов и предпринимателей», – пишет в своей книге «Контрразведка. Щит и меч против абвера и ЦРУ» историк Вадим Абрамов. К середине 70-х «Фирма» стала самостоятельным отделом спецопераций. Питовранов с 1969 по 1984 год совершил 184 заграничные поездки, и «очень редко – без оперативных заданий». В частности, по заданию Андропова он навёл секретный канал связи с президентом Португалии Спинолой и премьер-министром Баварии Штраусом. Действующие под прикрытием агенты «Фирмы» наводили контакты с видными зарубежными предпринимателями, промышленниками, дипломатами. Особенно заметными оказались успехи на французском и японском направлениях, где налаженные связи сделали политику этих стран прозрачной для Кремля. Также удалось завербовать некоего видного американского политика, информация от которого докладывалась лично Брежневу. Евгений Жирнов, лично встречавшийся с Питоврановым, писал, что таким образом однажды удалось узнать о том, что один из видных советских дипломатов сотрудничает с ЦРУ. Однако Брежнев категорически заявил, что среди членов ЦК не может быть предателей. Посла отзывать не стали, и он со временем достиг высоких постов в СССР. Доверяя Питовранову, шеф КГБ поручал «Фирме» самые деликатные дела. Именно спецрезидентура, по некоторым сведениям, изучала возможности доставки на территорию вероятного противника портативных ядерных зарядов. При этом для прикрытия предполагалось договориться с ближневосточными террористами, чтобы те взяли ответственность на себя. До реализации плана, впрочем, не дошло. В 1979 году за достижения «Фирмы» генерал Питовранов был удостоен ордена Ленина. Это стало пиком его успеха. И началом конца спецрезидентуры. Вскоре былой поток информации начал иссякать, а её зарубежные источники терять свои посты. Причина этого стала известна в 1984 году. «Заместитель начальника (и парторг) отдела Леонид Кутергин в июле 1984 года не возвратился из загранкомандировки, оставив в Москве свою семью, – пишет Вадим Абрамов. – Вот как рассказывает об этом непосредственный участник событий: «Расследование показало, что этот сотрудник оказался гомосексуалистом, на чём его и завербовали». Тот факт, что в составе суперсекретной организации работал иностранный шпион, стал приговором для спецрезидентуры. Спустя несколько месяцев «Фирму» расформировали.

Источник: https://versia.ru/otdel-mezhdunarodnyx- ... acii-firma

[Андрей Эдельвейсс]

Профессор Белградского и Новисадского университетов и Высшей школы криминалистики и безопасности в Нише Веселин Конатар – один из немногих учёных в мире, изучающих этические аспекты работы спецслужб. И, пожалуй, единственный, кому довелось совместить теорию с практикой – за спиной у Конатара 20 лет работы в службах безопасности Югославии, Сербии и Черногории. «Наша Версия» побеседовала с ним о проблемах, обсуждать которые не принято даже внутри самих спецслужб. У Конатара прекрасный русский, разносторонняя эрудиция. При этом спортивная осанка каратиста, постоянная мобилизованность. Даже манипуляции с сотовым телефоном проводит под крышкой стола. За 20 лет в службах безопасности Югославии, Сербии и Черногории профнавыки въелись навсегда. – Веселин, для непосвящённых граждан этика и разведка – понятия взаимоисключающие. – Отец-основатель американских спецслужб Аллен Даллес говорил, что приходящим в разведку вериги морали надо оставлять за дверью. А один из его последователей – Уильям Кейси – при приглашении на должность поставил Рейгану два условия: никаких запретов и отчёт только перед президентом. Среди работников спецслужб говорить о морали и этике долго было не принято.Это объяснимо. Обман, шантаж, двурушничество, достижение результата любой ценой, использование людей как расходный материал – методы всех спецслужб. Тот же Даллес нацеливал добывать секреты, абсолютно не задумываясь о том, идёт ли речь о друге или о враге. И заветы его выполняются до сих пор. Если вас пригласили поучиться или постажироваться «братья», то вы их интересуете исключительно как будущий агент или источник. На персональном уровне всё ещё жёстче, особенно у нелегалов. Твою личность просто стирают, уничтожают. Живёшь чужой жизнью, иногда с «выданным» тебе супругом. Кстати, похожий случай недавно был с вашими, российскими, разведчиками. Они долго работали за рубежом, там у них родились дети, окончили школу, пошли в университет. И вот их неожиданно и срочно увозят в Москву на экскурсию. А там сообщают, что папа и мама – враги их горячо любимой родины. Трудно предлагать таким людям следовать установке философа Канта не превращать других людей в средство достижения своих целей, уважать их. – А вы считаете, этика тут возможна? – Не я один. Наличие серьёзнейшей проблемы признают все, её называют ахиллесовой пятой спецслужб. Спецслужбы стремятся привлечь людей образованых, воспитанных, из приличных семей, психически устойчивых. Однако такие люди как раз и не могут оставить за дверью заодно с моралью совесть, порядочность и другие качества, присущие нормальному человеку. Отсюда высокий показатель алкоголизма, наркомании, нервных расстройств и разрушенных семей среди сотрудников спецслужб. Можно принять это как неустранимое противоречие системы, а можно попытаться его преодолеть. Задумались об этом не сегодня. Даже в жесточайшие времена Гражданской войны в России Дзержинский предложил нравственные правила для чекиста. Не даю оценок этому этическому коду и его практическому применению. Просто констатирую факт. Этика, конечно, не математика. Она не представит мгновенно ответы на все вопросы. И не универсальна. При похожести спецслужб в них работают люди разной религии, культуры и воспитания. Но это реальное подспорье. – На конфликте долга и морали зиждется вся серьёзная литература о шпионах. Грин, Ле Карре. А какое для вас было самое тяжёлое испытание? . – Когда начался распад страны, мы оказались по разные стороны. Твой лучший друг – в Хорватии, где у него семья и дом. И ты не можешь общаться с ним, потому что любой контакт без всяких разбирательств приравнивается к предательству. Случай нетипичный. Но конфликт между человеческим и служебным существует везде. Нигде так не важно плечо товарища и нигде одновременно нет такой закрытости, недоверия друг к другу, как в этой системе. Или такая проблема: ты служишь закону, но ради дела приходится иногда закрывать глаза на его нарушения. Все приказы получаешь устно и с глазу на глаз. Даже если не согласен – выполняешь. И не всякий начальник признает, что это он отдал приказ. Я считаю, что обо всех этих ситуациях человек должен узнавать до поступления на службу и заранее решать, сможет ли он с ними справиться. Поэтому этика должна обязательно входить в программу подготовки сотрудников. Десять заповедей разведки – Но всё же есть, наверное, какие-то незыблемые нормы, которые не принято нарушать? – Они давно придуманы. Первое – не убий. Принцип «око за око» всё менее популярен в разведке и контрразведке. Перемены в обществе неминуемо ведут к изменениям в работе спецслужб. – Тем не менее проведение ликвидаций никто не отменял. – Решения по ним в цивилизованных странах принимает только первое лицо. Но ответственность со спецслужб это не снимает, здесь тоже требуется регламентация, в том числе и этическая. Насколько мне известно, в Израиле проходит своеобразный закрытый суд, где изучаются все обстоятельства. Но повторюсь: сегодня эта мера всё менее эффективна и не оправдывает издержек. Зато «не укради» должно быть обязательным правилом без всяких условий. При нарушении этой заповеди заканчиваешься и как профессионал, и как человек. При этом соблазн у тебя постоянный. Начинается всё с мелких услуг и подарков, а там и чемоданы с деньгами появляются. Это распространённый способ коррумпирования элиты. Не заметь чего-то, а то и просто так возьми, а потом приходят и кладут на стол досье: или делай что скажем, или арест счетов и Гаага. – Искушали ли вас? – Откуда же я это знаю?.. Причём всегда открывают крышку чемодана или молнию на сумке расстёгивают так, чтобы ты увидел пачки денег. Тебе говорят, что об этом никогда и никто не узнает, что хватит на всю жизнь и тебе и детям. Но только надо понимать, что если возьмёшь, то спокойной жизни у тебя уже не будет. Где хранить эти деньги, как потратить, чтобы не спросили «откуда дровишки». И постоянно ждать момента, когда эта история всплывёт. – А как быть с заповедью «возлюби ближнего своего»? – Как минимум не относиться к нему как к животному. И это правило не только для контрразведчиков, но и для нелегалов за границей. Когда у человека нет моральных ограничений, поневоле возникает соблазн простых и быстрых решений, чтобы достичь результата. Но как неумелый врач, использующий во всех случаях самые радикальные методы лечения, так и сотрудник спецслужб оказывается в итоге в тупике, а то и у разбитого корыта. Ну начал ты пытать подозреваемого. Но он на самом деле может ничего не знать, а чтобы избежать электрических разрядов, укажет на кого-то непричастного. А может, тебе его специально подсунули. И дальше ты идёшь по ложному следу, а в это время где-то готовится теракт или другое преступление. Да, от страха человек может в чём-то признаться, да и то, если сразу его слова можно проверить, что не всегда возможно. Но ты лучше подумай, как получить информацию так, чтобы источник и не понял, куда она идёт. Расположи человека. Даже с главарями преступного мира я всегда беседовал по душам, потому что только в доверительной атмосфере ты узнаешь не что-то, а всё целиком. Ещё более тонкий подход нужен к «инициативникам». Добропорядочный человек приходит с полезной информацией, а его тут же берут в оборот и вербуют. Он отказывается, а ему говорят: теперь не тебе это решать – мы определяем, как глубоко ты в эту воду войдёшь. Разве он будет после этого работать хорошо? И, конечно, нельзя сотрудничать с нелюдями, которым ты в обмен на услуги даёшь карт-бланш. Не понимаю, как служба безопасности ФРГ могла использовать бывших нацистов, свирепствовавших в концлагере Ясиновац… – Так время было другое. – Хорошо, вот другой пример. В 90-е годы бен Ладен спокойно катался по Европе, получил боснийское гражданство, имел легальный офис в Софии. Перебросил 20 тыс. моджахедов в Югославию. Как такое возможно без участия спецслужб? – А почему же потом он вышел из-под контроля? – По моему мнению, его попытались лишить карт-бланша. Видимо, то же самое случилось и с талибами, у которых с американцами были прекрасные отношения. Так часто бывает с крупными агентами. Поэтому и с практической, и с этической стороны слово лучше держать. – А что, если другая сторона при этом считает себя свободной от любых обязательств? – Ещё раз повторю: не надо делать ставку на законченных негодяев. Это тактически выгодно, а стратегически всегда проигрышно. Сегодня в Сирии и Ираке воюют боевики, которые до этого воевали в Югославии. А на кого делали ставку в Косово? На убийц. Один резал женщин и детей. После ранения спецбортом был вывезен в Германию на лечение. Оттуда вернулся премьером. Другой премьер занимался убийством сербов, русских и украинцев на органы. Разоблачён, но наказания не понёс. И что надеялись получить от этих ребят? Цивилизованное государство? Но они не знают, что это такое, и делают то, что умеют. Терроризм, контрабанда, наркотрафик… Бить или не быть? – Сегодня агентов и шпионов всё чаще заменяют приборы, всё меньше остаётся тайн и секретов. Вопросы «бить или не быть?», «убить или не убить?» возникают всё реже. Соответственно и проблема морального выбора, выходит, становится не так уж остра? – Не соглашусь. Сложные технические системы как раз увеличивают значение человеческого фактора. Сегодня как минимум 90% информации приходит из открытых источников – её не нужно красть и покупать. Но это требует и аналитиков более высокого уровня. Техника – серьёзный помощник, но она не всесильна. Кроме того, надежда на технику расслабляет. Мы не могли тягаться в технике. Мы не могли руководствоваться универсальным принципом спецслужб: чего нельзя купить за деньги – можно купить за большие деньги. Их не было. Приходилось напрягать мозги. Это не перетягивание каната. Это шахматы, Возьмите террор, который будет усиливаться хотя бы потому, что это большой бизнес. Технику террорист обманет легко. Её ведь также используют службы, которые его и готовили. Заслать агента? Но он будет проверяться через убийства невинных людей. Или на него навесят взрывчатку, а там гадай – проверка это или нажмут кнопочку. Ни за какие деньги таких агентов не найти. А задачу нужно решить. И её можно решить. Только без воображения, креативности этого не добиться. А значит, роль человека и соответственно этической составляющей возрастает. Моральный выбор стоит не только перед тем, у кого в кармане пистолет, иногда его сложнее сделать тому, кто сидит за рабочим столом. – Эдвард Сноуден его для себя сделал. Кстати, как вы оценивате этого человека? – Часто слышу этот вопрос от студентов и журналистов. Ответ простой: Сноуден – предатель. – Однако большинство как раз считает его героем исходя с так любимой вами моральной точки зрения. – У исследователя, особенно с моим прошлым, ничего любимого нет. Одно не исключает другого, хотя вроде бы речь идёт о несовместимых понятиях. Но получается, что может быть предатель-герой или герой-предатель. Думаю, что если бы при заключении контракта он не только дал расписку о неразглашении под угрозой жестокого уголовного наказания, но и получил предостережение о возможном конфликте служебных интересов и душевного равновесия, а при его возникновении мог без страха за последствия прийти к специалисту по этике и обсудить проблему, то фамилии Сноуден мы никогда и не узнали бы. – И что бы вы сказали ему, будь на месте такого специалиста? – Если ты соблюдаешь инструкции и этический кодекс, твоя совесть и твои руки всегда будут чисты. Грязные они у политиков, отдающих указания. Не можешь с этим смириться – иди в политику, меняй систему. Мы тебя поймём, сами не всем довольны. Но разглашение секретов систему не поменяет, а тебя поставит вне закона. – Получается, руки грязные у политиков, а совесть мучает разведчиков… – Не только совесть. Жизнь иногда тоже теряют. А сколько людей попало в тюрьму за выполнение приказов, в то время как отдававшие их диктаторы доживали комфортно. Именно тут корень всех проблем – отношения не отрегулированы. Поэтому идёт постоянная борьба – кто под кем будет ходить. Почитайте книги о ЦРУ, Вейнера например. Ведомство постоянно обманывало президентов, толкало их к войне. – А директор ФБР Гувер держал в страхе истеблишмент компроматом. – Недопустимо лезть в личную жизнь политиков, злоупотреблять служебным положением в интересах частных лиц или организаций. Но чаще стараются защитить ведомство и государство от популистов и дилетантов, приходящих к власти. Они не понимают специфику работы службы, не задумываясь отдают противозаконные приказания. Эффективная разведка требует стратегического планирования. И вот приходит человек и меняет местами союзников и противников во внешней политике. Всё рушится. А через год всё возвращается обратно. Такие политики не могут чётко поставить задачу, потому что часто сами не понимают, чего хотят. Например, требуют убрать кого-то из политического поля. Но как именно – скомпрометировать, ногу сломать, убить? – Вы говорите о Гонгадзе на Украине? – К сожалению, это повсеместная практика. После взрывов башен-близнецов президент Буш объявил, что Америка воюет с террором. Война идёт скоро два десятка лет, но непонятно с кем: у ЦРУ одно определение терроризма, у ФБР – другое, у Госдепа – третье, а у министерства юстиции – четвёртое. А ведь Буш был директором ЦРУ. Что говорить о парне, который ещё вчера торговал машинами, а сегодня возглавил разведку и начинает перестраивать управление в ней под частную лавочку. В идеале же политический назначенец должен знать, чего вправе потребовать от сотрудников, а чего нет, и понимать свою роль связующего звена между властью и службой. Практической работой должны заниматься его заместители-профессионалы. В противном случае перетягивание одеяла на себя никогда не прекратится. С другой стороны, сотрудникам спецслужб тоже надо чётко усвоить конкретные вещи – никогда не участвовать в политических разборках. Хотя бы потому, что завтра гонимый придёт к власти и обязательно тебе отомстит. А ещё не выполнять преступных приказов. Сегодня сойдёт с рук, пуговицу на погон получишь, а завтра заплатишь за это свободой. Таких примеров полно. Учить надо и работе с информацией. Как ею распорядиться – всегда вопрос целесообразности и этики. Спецслужбы Израиля попросили у нас досье на Курта Вальдхайма, который председательствовал в ООН, взамен обещали помочь предотвратить кровавую междоусобицу. Но отношение с коммунистических времён к еврейскому государству было недружелюбным. Оно и возобладало. Хотя речь шла о возможных военных преступлениях в годы Второй мировой. Казалось бы, простой вопрос – подготовить справку политическому руководству. У тебя есть убеждённость, а у лидера своё мнение, которое он хотел бы подкрепить, а есть ещё помощник, который будет ему докладывать и сумеет выдернуть третьестепенный тезис и сделает его основным. Не говорю уж об информации, которая задевает интересы конкретных высокопоставленных лиц. Приведу случай из собственной практики. Для борьбы с коррупцией создали специальное подразделение – спецслужбу в спецслужбе. Мы собрали информацию невзирая на лица, в том числе и о коррупционерах в собственном учреждении. У меня был выбор: передать её руководству анонимно или подписать и дать официальный ход. Я подписал, а руководитель ведомства – политический назначенец – не нашёл ничего лучшего, как ознакомить с ней высокопоставленных сотрудников, которых она как раз разоблачала! Это и с этической, и с профессиональной стороны не лезло ни в какие ворота. Но любитель есть любитель.В список просителей амнистии у Обамы попали Эдвард Сноуден и Челси Мэннинг Американские СМИ сообщили, что в перечне лиц, просящих амнистию у действующего президента США Барака Обамы, оказались экс-сотрудник спецслужб страны Эдвард Сноуден, находящийся сейчас в России, а также информатор WikiLeaks Челси Мэннинг. – Вот видите, куда этика завела?.. – Не торопитесь, она всегда эффективна. Прошло время – и Барак Обама ввёл против фигурантов санкции, а кого-то даже посадили в тюрьму. При этом американцы работали по вскрытым нами схемам. Видно, к ним попали материалы, так любительски рассекреченные нашим руководителем. Так что и от американского засилья бывает польза иногда. – А с вами как обошлись? – Ребят разбросали, а меня оставили в подвешенном положении. Так появилось время для исследовательской работы. Однажды попал на лекцию профессора Яна Голдмена по этой проблеме. Подружились, начали сотрудничать. Теперь преподаю, пишу книги, езжу по миру. Часто бываю в России. А поступи я с той информацией иначе – бог знает, где бы был сейчас. Искусство тихо резать глотки – Как вы считаете, возможен ли диалог и установление единых этических норм для международного разведывательного сообщества? – Почему нет? Все знают, кто есть кто. И, поверьте, личную неприязнь никто ни к кому не испытывает. Один из руководителей ООН определил искусство дипломатии как умение перерезать партнёру глотку так, чтобы он этого не заметил. Для спецслужб это определение тоже подходит. Если вы и в прямом смысле слова не режете друг другу глотки, диалог всегда возможен. А общие, глобальные проблемы делают его неизбежным. – Спецслужбы очень не любят журналистов, всячески скрывают от них информацию. – Мы с вами в одной лодке, у меня та же беда. Нужно чётко прописать, какая информация закрыта, а какая должна предоставляться. Но и журналисты должны пройти свою часть пути. Спецслужбы – очень нужный институт. Это не просто безопасность, Но и политика, и экономика, и в конечном итоге благосостояние каждого человека. Поэтому они никуда не денутся, значение их будет только увеличиваться. Они не идеальны, их надо совершенствовать, но не изображать как враждебную обществу структуру, состоящую из одних негодяев. Раньше работник спецслужб представал романтическим рыцарем, достойным всеобщего уважения. Смотрю на судьбу коллег сегодня: в сорок с небольшим ты оказываешься на улице, хотя, по моему мнению, разведчик профессионально созревает только к 50. Пенсия скромная, часто нет семьи и друзей. Молодые сотрудники смотрят на это и думают: через 15 лет и со мной так случится, так стоит ли убиваться? Может, о себе подумать? Меня часто приглашают на телевидение – и дома и за рубежом. Но выступаю там всё реже. Не вижу смысла. Приходишь в студию, а там сидят три-четыре полуголые девушки и тебе предлагают с ними обсудить проблему терроризма. Хотя они о ней впервые услышали, так о чём же говорить? Случается теракт – все пошумели, повозмущались бессилием спецслужб, а на другой день всё забыли до нового теракта. Но не за это надо ругать силовиков. Говорить надо о другом, и секретной информации тут не требуется, просто внимательнее надо смотреть вокруг. В Европу движется поток беженцев. Логично осаживать его в Косово и Боснии, раз уж решили создать исламские государства в Европе, им среди единоверцев будет комфортнее. Но нет, обнимутся с братьями, попьют кофе и двигают в православную Сербию. Тут их селят в центре городов на виду у небогатых местных жителей, десятки тысяч из которых ждут от государства бесплатной миски супа. Хорошо откормленные и одетые чужаки обналичивают карточки у банкоматов, потом едут в Хорватию – там у них на карточках тоже деньги, и в Австрии тоже. Полмиллиона молодых парней, бойцов бесконтрольно перемещаются по Европе как гигантское облако. Оно проливается то там, то здесь, но настоящая гроза впереди. Спросите с политиков и спецслужб за это. Предъявляйте от имени общества серьёзные претензии. Вас начнут уважать и начнут предоставлять информацию, а не использовать для сливов и манипуляций.

Источник: https://versia.ru/byvshij-kontrrazvedch ... e-snoudene