элита элит - погибшие и живые герои

: Овчаренко,_Дмитрий_Романович.jpg (32.66 КБ) 3528 просмотров

Последний бой Андрея Смыслова

Как правило, младший ребёнок зачастую становится баловнем родителей и объектом ревности старшего брата или сестры. Но в семье Смысловых вышло не так. Второй сын, Андрей, стал всеобщим любимцем, которого сумели уберечь от излишней опеки. А больше всех, пожалуй, радовался рождению Андрюшки старший сын Серёжа. Кстати, именно он дал брату имя. Сергей и купал малыша, и на руках носил, и сказки рассказывал, и читать научил.

Последний бой Андрея Смыслова

Надо сказать, к книгам Андрей пристрастился рано — аж с трёх лет. Бывает, придёт мальчишка в детский сад с новой книжкой, сядет посередине зала и начинает читать вслух. А остальные ребята вместо того, чтобы, к примеру, гулять идти, собираются вокруг и слушают.

Вообще, Андрюшка был великим фантазёром. У него даже имелась специальная тетрадь для записи придуманных историй и сказок. Пожалуй, самой главной историей была сказка о двух царях — Горохе и Драгуне, которые хотели сделать Землю планетой счастья. И ещё хранился в тетрадке отдельный документ, который сам Андрей придумал и составил, - «Пакт о ненападении братьев Смысловых».

В мирное время рос Андрей. Но, видимо, сердечко его что-то предчувствовало...

Он очень любил жизнь во всех её проявлениях и, казалось, умел ценить каждую минуту. Не было у Андрея досуга. В свободное от уроков, спорта, бальных танцев (!) и пулевой стрельбы время хозяйничал на кухне. Блины ему удавались — пальчики оближешь! Мог одновременно готовить салат, слушать радио, смотреть телевизор и разговаривать с братом. Удивительно: при этом мальчишка не терял «нить» ни на одном «фронте».

Школу Андрей окончил с золотой медалью поступил в Ленинградское высшее артиллерийское командное военное училище. Его тоже окончил с отличием. Первое назначение — город Павловск Ленинградской области. Родители приготовились к долгому отсутствию сына. А он вдруг взял и приехал домой в день своего рождения, 22 января. На вопросы отшутился: мол, начальство за примерное поведение наградило возможностью отметить праздник в кругу семьи.
Как счастливы были Смысловы! За столом не умолкал смех. И никто кроме Андрея не знал, что приехал он повидаться перед поездкой в Афганистан, район города Кандагара. Шёл 1985 год...

...Пустынная, пыльная афганская дорога-лента. По ней идёт колонна боевой техники, замыкает её машина с ракетной установкой «Град». В машине двое — водитель и лейтенант Смыслов. Пыль мешает движению, липнет к лобовому стеклу. Какие-то мелкие песчинки, а сыграли роковую роль. Из-за пыли машина отстала, забуксовала в песке. И тут появились душманы.

Водитель погиб сразу. И Андрей понял: бандитам нужен «Град». А он один — против пяти машин вооружённых душманов.

У него была возможность вырваться. Отдать установку врагам, а самому скрыться. Но лейтенант Смыслов был защитником. И защищал он в ту минуту не только «Град» механический, но и свой град — далёкий родной Липецк. И град-родину, которая, захвати душманы установку, потеряла бы ещё многих парней. И парень остался. Он взорвал установку и в одиночку вступил в бой с пятью машинами вооружённых бандитов. Расстрелял все патроны — ведь в арсенале одного человека их явно меньше, чем у нескольких десятков людей...

...А вокруг бушевала весна, и Андрею всего-то 22 года. В этом возрасте Конфуций открыл свою школу. Пушкин написал «Кавказского пленника». Каспаров стал чемпионов мира по шахматам. А Андрей Смыслов принял свой последний бой. Оставшись с одной только гранатой, Андрей притворился раненным. Когда душманы подошли ближе, раздался взрыв — установка и её защитник окончили жизнь вместе. Погибли все.

А за две недели до трагедии в дверь семьи Смысловых постучала соседка и передала громадный букет роз. Это Андрей провожая домой сослуживца, попросил его купить цветы и передать маме.

Посмертно лейтенанту Смыслову присвоили орден Боевого Красного знамени. Школа №28 города Липецка теперь носит его имя. А в школе-то Андрей был знаменосцем.

: Огурцов Василий Васильевич.jpg (18.05 КБ) 3527 просмотров

Как трое казаков порубили немецкую автоколонну

Огурцов Василий Васильевич – командир сабельного отделения 1-го взвода 4-го эскадрона 45-го гвардейского Донского казачьего Краснознамённого кавалерийского полка 12-й гвардейской Донской казачьей Корсуньской Краснознамённой кавалерийской дивизии 5-го гвардейского Донского казачьего Краснознамённого кавалерийского корпуса 2-го Украинского фронта, гвардии старший сержант.
Первый свой крупный подвиг старший сержант Огурцов совершил 12 октября 1944 года, когда он вместе с двумя рядовыми казаками, будучи в головном походном дозоре уничтожил вражескую автоколонну.

Заметив колонну из 30 грузовиков и двух самоходок. Вместо того, чтобы послать гонца и дожидаться подмоги, казаки внезапно закидали гранатами две самоходки, после чего открыли огонь своих ППШ по автомашинам Немцы с криками «Kosaken!» бросились врассыпную.

Стараясь не дать немцам уйти, казаки бросились в погоню за превосходящими силами противника. Действую шашкой, Огурцов лично зарубил восемь фрицев, но тут, осознав своё численное превосходство, немцы бросились на Огурцова и повалили его с коня. Тогда Огурцов ударил одного из немцев прикладом ППШ. Немец был убит, но ложе автомата раскололось пополам. Другого же немца Огурцов повалил на землю и перегрыз ему горло зубами. Внезапно в бой вступил танк, двигавшийся в хвосте колонны и незамеченный до этого казаками. Огурцов бросив гранату из-за подбитой немецкой самоходной пушки, вывел танк из строя. Экипаж казаки также полностью уничтожили. В этом бою в качестве трофеев были взяты 30 автомашин с грузами, две САУ, один танк, восемь мотоциклов, три орудия и более двух тысяч снарядов.

Второй подвиг стал для Огурцова последним. 25 декабря 1944 года в ходе Будапештской наступательной операции Огурцов в рядах своего эскадрона одним из первых ворвался на станцию Кечкед. В ходе уличного боя, увлёкшись преследованием, Огурцов оказался в расположении фашистов, под ним была убита лошадь. Продолжал уничтожать немцев огнём из автомата, а когда закончились патроны, малой сапёрной лопатой зарубил четырёх фрицев. В этом бою Огурцов был убит пулемётной очередью с вражеского бронетранспортёра.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года за образцовое выполнение боевых заданий Командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство гвардии старшему сержанту Огурцову Василию Васильевичу присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно).

Похоронен в пригороде Будапешта.

Награждён орденами Ленина (24.03.1945; посмертно), Красной Звезды (24.02.1944), медалью «За отвагу» (26.09.1943).

Боевые товарищи сохранили автомат и лопату Героя. Ныне они хранятся в Музее истории донского казачества в Новочеркасске.

Евгений Александрович Родионов (23 мая 1977, село Чибирлей, Кузнецкий район Пензенская область — 23 мая 1996, близ Бамута, Чечня) — рядовой армии России, убитый в плену в Чечне. Прославлен в лике мучеников как местночтимый святой Астраханско-Енотаевской епархии Русской Православной Церкви.

В убийстве Евгения Родионова признался Руслан Хайхороев. В присутствии иностранного представителя ОБСЕ он рассказал: «…У него был выбор, чтобы остаться в живых. Он мог бы веру сменить, но он не захотел с себя креста снимать. Бежать пытался…». 23 мая, после 100 дней плена и жестоких пыток, ему и его сослуживцам было предложено снять нательный крест и принять ислам. После их отказа Андрея Трусова, Игоря Яковлева и Александра Железнова — расстреляли, а ещё живому Евгению Родионову — отрезали голову.

21 октября 2008 года воин Евгений Родионов прославлен в лике мучеников как местночтимый святой Астраханско-Енотаевской епархии Русской Православной Церкви. Является местночтимым святым в Сербии. Заведующий сектором военно-воздушных сил Синодального отдела Московской Патриархии по взаимодействию с вооруженными силами священник Константин Татаринцев полагает, что прославление возможно по формуле «Воин-мученик Евгений Родионов и иже с ним пострадавшие воины Андрей, Игорь и Александр»

Володя-Якут

Забытый "чёрный снайпер" Чеченской войны. Володя-Якут

18-летний якут Володя из дальнего оленьего стойбища, был промысловик-соболятник. Надо было так случиться, что пришел в Якутск за солью и патронами, случайно увидел в столовой по телевизору груды трупов Российских солдат на улицах Грозного, дымящиеся танки и какие-то слова о "снайперах Дудаева". Врезалось Володе это в голову, да так сильно, что вернулся охотник на стойбище, забрал свои заработанные деньги, продал и намытое золотишко. Взял дедовскую винтовку и все патроны, засунул за пазуху иконку Николая-угодника и поехал воевать.

О том, как ехал, лучше не вспоминать, о том, как сидел в КПЗ, как много раз отбирали винтовку. Но, всё-таки через месяц якут Володя прибыл в Грозный.
Слышал Володя только об одном исправно воюющем в Чечне генерале, его и стал искать в февральской распутице. Наконец, якуту повезло, и он добрался до штаба генерала Рохлина.

Единственным документом помимо паспорта была у него рукописная справка военкома о том, что Владимир Колотов, охотник-промысловик по профессии, направляется на войну, с подписью военкома. Бумажка, которая поистрепалась в дороге, уже не раз спасала ему жизнь.

Рохлин, удивленный тем, что кто-то прибыл на войну по собственному желанию, велел пропустить якута к себе.
– Извини, пожалуйста, вы и есть тот генерал Рохля? – уважительно спросил Володя.
– Да, я Рохлин, – ответил уставший генерал, пытливо всматривавшийся в человека маленького роста, одетого в протертый ватник, с рюкзаком и винтовкой за спиной.
– Мне сказали, что вы прибыли на войну самостоятельно. С какой целью, Колотов?
– Видел я по телевизору, как чеченцы наших из снайперских валят. Не могу терпеть это, товарищ генерал. Стыдно, однако. Вот и приехал, чтобы их валить. Денег не надо, ничего не надо. Я, товарищ генерал Рохля, буду сам по ночам на охоту уходить. Пусть мне место покажут, куда патроны и еду будут класть, а остальное я сам делать буду. Устану – через недельку приду, отосплюсь в тепле денёк и снова пойду. Рации и всего такого не надо... тяжело это.

Удивленный Рохлин закивал головой.
– Возьми, Володя, хоть новую СВДэшку. Дайте ему винтовку!
– Не надо, товарищ генерал, я со своей косой в поле выхожу. Только патронов дайте, у меня сейчас всего-то 30 осталось...

Так Володя начал свою войну, снайперскую.

Он отоспался сутки в штабных кунгах, несмотря на минные обстрелы и жуткую пальбу артиллерии. Взял патроны, еду, воду и ушел на первую "охоту". В штабе о нем забыли. Только разведка каждые три дня исправно приносила патроны, еду и, главное, воду в условленное место. Каждый раз убеждалась, что посылка исчезла.

Первым о Володе вспомнил на заседании штаба радист-"перехватчик".
– Лев Яковлевич, у "чехов" паника в радиоэфире. Говорят, что у русских, то есть у нас, появился некий чёрный снайпер, который работает по ночам, смело ходит по их территории и валит безбожно их личный состав. Масхадов даже назначил 30 тысяч долларов за его голову. Почерк у него такой – бьёт этот молодец чеченцев аккурат в глаз. Почему только в глаз – пёс его знает...

И тут штабные вспомнили про якута Володю.
– Еду и патроны из тайника берет регулярно, – доложил начальник разведки.
– А так мы с ним ни словом не перекинулись, даже и не видели ни разу. Ну, как он от вас тогда ушёл на ту сторону...

Так, или иначе, в сводке отметили, что наши снайпера их снайперам тоже прикурить дают. Потому что Володина работа давала такие результаты – от 16 до 30 человек укладывал промысловик выстрелом в глаз.

Чеченцы раскусили, что у федералов появился на площади Минутка промысловик-охотник. А так, как на этой площади и происходили основные события тех страшных дней, то и изловить снайпера вышел целый отряд чеченских добровольцев.

Тогда, в феврале 95-го, на Минутке, благодаря хитрому замыслу Рохлина, наши войска уже перемололи почти на три четверти личного состава т.н."абхазский" батальон Шамиля Басаева. Немалую роль сыграл здесь и карабин якута Володи. Басаев обещал золотую чеченскую звезду тому, кто принесет труп русского снайпера. Но ночи проходили в безуспешных поисках. Пятеро добровольцев ходили по передовой в поисках "лежанок" Володи, ставили растяжки везде, где он мог появиться в прямой видимости своих позиций. Однако, это было такое время, когда группы и с одной и с другой стороны прорывали оборону противника и глубоко вклинивались в её территорию. Иногда так глубоко, что уже не оставалось никаких шансов вырваться к своим. Но Володя спал днем под крышами и в подвалах домов. Трупы чеченцев – ночную "работу" снайпера – хоронили на следующий день.

Тогда, устав терять еженощно по 20 человек, Басаев вызвал из резервов в горах мастера cвоего дела, учителя из лагеря по подготовке юных стрелков, снайпера-араба Абубакара. Володя и Абубакар не могли не встретиться в ночном бою, таковы уж законы снайперской войны.

И они встретились через две недели. Точнее, Абубакар зацепил Володю из буровской винтовки. Мощная пуля, убивавшая когда-то в Афганистане советских десантников навылет на расстоянии в полтора километра, прошила ватник и слегка зацепила руку, чуть пониже плеча. Володя, ощутив прилив горячей волны сочащейся крови, понял, что наконец-то началась охота и на него.

Здания на противоположной стороне площади, а точнее их развалины, сливались в Володиной оптике в единую линию. «Что же блеснула, оптика?», – думал охотник, а он знал случаи, когда соболь видел сверкнувший на солнце прицел и уходил восвояси. Место, которое он выбрал, располагалось под крышей пятиэтажного жилого дома. Снайперы всегда любят находиться наверху, чтобы все видеть. А лежал он под крышей – под листом старой жести не мочил мокрый снежный дождичек, который то шёл, то переставал.

Абубакар выследил Володю лишь на пятую ночь – выследил по штанам. Дело в том, что у якута штаны были обычные, ватные. Это американский камуфляж, который зачастую носили чеченцы, пропитывался специальным составом, в нем форма была неотчетливо видима в приборах ночного видения, а отечественная форма светилась ярким салатовым светом. Так Абубакар и "вычислил" якута в мощную ночную оптику своего "Бура", сделанного на заказ английскими оружейниками еще в 70-х.

Одной пули было достаточно, Володя выкатился из-под крыши и больно упал спиной на ступеньки лестницы. "Главное, винтовку не разбил", – подумал снайпер.
– Ну, значит, дуэль, да, господин чеченский снайпер! – сказал себе мысленно без эмоций якут.

Володя специально прекратил кромсать "чеченские порядки". Аккуратный рядок 200-х с его снайперским "автографом" на глазу прекратился. "Пусть поверят, что я убит", – решил Володя.

Сам же только и делал, что высматривал, откуда же до него добрался вражеский снайпер.
Через двое суток, уже днем, он нашел "лежанку" Абубакара. Он так же лежал под крышей, под полусогнутым кровельным листом на другой стороне площади. Володя бы и не заметил его, если бы арабского снайпера не выдала дурная привычка, – он покуривал анашу. Раз в два часа Володя улавливал в оптику легкую синеватую дымку, поднимавшуюся над кровельным листом и сразу уносимую ветром.

"Вот я и нашел тебя, абрек! Без наркоты не можешь! Хорошо...", – думал с торжеством якутский охотник, он не знал, что имеет дело с арабским снайпером, прошедшим и Абхазию и Карабах. Но убивать его просто так, прострелив кровельный лист, Володя не хотел. У снайперов так не водилось, а у охотников на пушнину — и подавно.
– Ну ладно, куришь ты лежа, но в туалет придется тебе встать, – хладнокровно решил Володя и стал ждать.

Только через три дня он вычислил, что Абубакар выползает из-под листа в правую сторону, а не в левую, быстро делает дело и возвращается на "лежанку". Чтобы "достать" врага Володе пришлось ночью поменять свою позицию. Он не мог ничего сделать заново, ведь любой новый кровельный лист сразу же выдаст его новое местоположение. Но Володя нашел два поваленных бревна от стропил с куском жести чуть правее, метрах в пятидесяти от своей точки. Место было прекрасное для стрельбы, но уж очень неудобное для "лежанки". Еще два дня Володя высматривал снайпера, но он не показывался. Володя уже решил, что противник ушел насовсем, когда на следующее утро вдруг увидел, что он "открылся". Три секунды на прицеливание с легким выдохом, и пуля пошла в цель. Абубакар был сражен наповал в правый глаз. Он почему-то, против удара пули, упал с крыши плашмя на улицу. Большое жирное пятно крови растекалось по грязи на площади дудаевского дворца, где и был сражен наповал одной пулей охотника арабский снайпер.

"Ну вот, я тебя и достал", – подумал Володя без какой-либо восторженности или радости. Он понял, что должен продолжить свой бой, показав характерный почерк. Доказать тем самым, что жив, и что противник не убил его несколько дней назад.

Володя всматривался в оптику в неподвижное тело сраженного противника. Рядом он увидел и "Бур", который, он так и не распознал, так как таких винтовок ранее не видел. Одним словом, охотник из глухой тайги!

И вот тут он удивился: чеченцы стали выползать на открытое место, чтобы забрать тело снайпера. Володя прицелился. Вышли трое, склонились над телом.
«Пусть поднимут и понесут, тогда и начну стрелять!» – торжествовал Володя.

Чеченцы действительно втроем подняли тело. Прозвучали три выстрела. Три тела упали на мертвого Абубакара.

Ещё четыре чеченских добровольца выскочили из развалин и, отбросив тела товарищей, попытались вытащить снайпера. Со стороны заработал российский пулемёт, но очереди ложились чуть выше, не причиняя вреда сгорбившимся чеченцам.

Прозвучали еще четыре выстрела, почти слившись в один. Еще четыре трупа уже образовали кучку.

Володя убил в то утро 16 боевиков. Он не знал, что Басаев отдал приказ во что бы то ни стало достать тело араба до того, как начнёт темнеть. Его нужно было отправить в горы, чтобы захоронить там до восхода солнца, как важного и почтенного моджахеда.

Через день Володя вернулся в штаб Рохлина. Генерал сразу принял его, как дорогого гостя. Весть о дуэли двух снайперов уже облетела армию.
– Ну, как ты, Володя, устал? Домой хочешь?

Володя погрел руки у "буржуйки".
– Все, товарищ генерал, работу свою выполнил, домой пора. Начинается весенняя работа на стойбище. Военком отпустил меня только на два месяца. За меня работали все это время мои два младших брата. Пора и честь знать...

Рохлин понимающе закивал головой.
– Винтовку возьми хорошую, мой начштаба оформит документы...
– Зачем, у меня дедовская. – Володя любовно обнял старый карабин.

Генерал долго не решался задать вопрос. Но любопытство взяло верх.
– Сколько ты сразил врагов, считал ведь? Говорят, более сотни... чеченцы переговаривались.

Володя потупил глаза.
– 362 боевика, товарищ генерал.
– Ну чтож, поезжай домой, мы теперь сами справимся...
– Товарищ генерал, если что, вызывайте меня заново, я с работой разберусь и приеду во второй раз!

На лице Володи читалась откровенная забота о всей Российской Армии.
– Ей Богу, приеду!

Орден Мужества нашел Володю Колотова через шесть месяцев. По этому поводу праздновали всем колхозом, а военком разрешил снайперу съездить в Якутск купить новые сапоги – старые прохудились еще в Чечне. Наступил на какие-то железяки охотник.

В день, когда вся страна узнала о гибели генерала Льва Рохлина, Володя также услышал о случившемся по радио. Он три дня пил спирт на заимке. Его нашли пьяного в избушке-времянке другие охотники, вернувшиеся с промысла. Володя все повторял пьяный:
– Ничего, товарищ генерал Рохля, если надо мы приедем, вы только скажите...

После отбытия Владимира Колотова на Родину, мрази в офицерских погонах продали его данные чеченским террористам, кто таков, откуда, куда уехал и т.д. Уж слишком большие потери нанес нечисти Якутский Снайпер.

Владимир был убит выстрелом из 9 мм. пистолета у себя во дворе, в тот момент когда рубил дрова. Уголовное дело так и не было раскрыто.

Первая чеченская война. Как всё началось.
***
Впервые легенду о Володе-снайпере, или как его еще называли - Якуте (причем прозвище настолько фактурное, что даже перекочевало в известный телесериал о тех днях) я услышал в 95-м. Рассказывали её на разные лады, вместе с легендами о Вечном Танке, девочке-Смерти и прочим армейским фольклором. Причем, самое удивительное то, что в рассказе о Володе-снайпере удивительным образом прослеживалась почти до буквенная схожесть с историей великого Зайцева, положившего в Сталинграде ганса, майора, начальника Берлинской школы снайперов. Честно говоря, я тогда воспринимал это так, как ... ну, скажем, как фольклор - на привале - и верилось, и не верилось. Тогда много чего было, как, впрочем, и на любой войне, чему не поверишь, а оказывается ПРАВДОЙ. Жизнь - она вообще сложней и неожиданней любой выдумки.

Позже уже, году в 2003-2004 м один из моих друзей и боевых товарищей рассказал мне, что лично знал этого паренька, и что действительно ОН БЫЛ. Была ли та самая дуэль с Абубакаром, и был ли на самом деле такой суперснайпер у чехов, по чести сказать - я не знаю, у них хватало серьезных снайперов, а в Первую Кампанию - особенно. И оружие было серьезное, в том числе и ЮАРовские КСВ, и каши (в том числе прототипы В-94, которые только-только шли в предсерию, у духов уже были, причем с номерами первых сотен - Пахомыч не даст соврать.
Как они у них оказались - отдельная история, но тем не менее, такие стволы у чехов были. Да и сами они полукустарно КСВ делали под Грозным.)

Володя -якут действительно работал в одиночку, работал именно так, как описано - в глаз. И винтовка у него была именно та, о которой рассказано - старая мосинская трехлинейка дореволюционного выпуска, еще с граненым казенником и длинным стволом - пехотная модель 1891-г.

Подлинное имя Володи-Якута - Владимир Максимович Колотов, родом из села Иенгра в Якутии. Однако сам он не якут, а эвенк.

В конце Первой Кампании его подлатали в госпитале, а поскольку он официально был никто и звать его было никак - просто уехал домой.

Кстати его боевой счет скорее всего не преувеличен а преуменьшен ... Тем более что точного учета никто не вел, а сам снайпер особо им не хвастался.

Рохлин, Лев Яковлевич

С 1 декабря 1994 года по февраль 1995 года возглавлял 8-й гвардейский армейский корпус в Чечне. Под его руководством осуществлялось взятие ряда районов Грозного, в том числе президентского дворца. 17 января 1995 года для контактов с чеченскими полевыми командирами с целью прекращения огня военным командованием были назначены генералы Лев Рохлин и Иван Бабичев.

Убийство генерала

В ночь со 2 на 3 июля 1998 года был найден убитым на собственной даче в деревне Клоково Наро-Фоминского района Московской области. По официальной версии, в спящего Рохлина стреляла его жена, Тамара Рохлина, причиной была названа семейная ссора.

В ноябре 2000 года Наро-Фоминский городской суд признал Тамару Рохлину виновной в умышленном убийстве своего мужа. В 2005 году Тамара Рохлина обратилась в ЕСПЧ, жалуясь на большой срок предварительного заключения и затягивание судебного процесса. Жалоба была удовлетворена, с присуждением денежной компенсации (8000 евро). После нового рассмотрения дела, 29 ноября 2005 года Наро-Фоминский горсуд вторично признал Рохлину виновной в убийстве мужа и приговорил её к четырём годам лишения свободы условно, назначив ей также испытательный срок в 2,5 года.

В ходе расследования убийства в лесополосе недалеко от места преступления были обнаружены три обгоревших трупа. По официальной версии, их смерть произошла незадолго до убийства генерала, и не имеет к нему отношения. Однако многие соратники Рохлина считали, что они — настоящие убийцы, которых ликвидировали спецслужбы Кремля, «заметая следы»

За участие в Чеченской кампании был представлен к высшему почётному званию Героя Российской Федерации, но отказался принять это звание, заявив, что «не имеет морального права получать эту награду за боевые действия на территории своей же страны»

Екатерина Зеленко, имя первой женщины, совершившей воздушный таран, известно немногим. 12 сентября 1941 года Зеленко на своем легком бомбардировщике Су-2 вступила в бой с немецкими «мессерами», и когда у ее машины закончился боезапас, то она уничтожила вражеский истребитель именно в воздушном таране, в этом бою Екатерина погибла.

Комаров Дмитрий Евлампиевич, танком протаранил немецкий бронепоезд!
Единственным документально подтвержденным случаем такого подвига является история гвардии лейтенанта Дмитрия Комарова, который 25 июня 1944 году на полном ходу на горящей «тридцатьчетверке» протаранил немецкий состав под Черными Бродами на западной Украине.

Каким-то чудом герой в том бою остался жив, хотя погибли почти все члены его экипажа. Тем не менее, он геройски погиб в боях за Польшу осенью того же 1944 года.

Епистиния Федоровна Степанова. Как измерить геройство? Как определить, кто может считаться героем, а кто нет? Наверное, наиболее достойным из всех, кто мог бы носить это гордое звание, является она, простая русская женщина, родившая 15 детей — Епистиния Степанова. Она отдала Родине самое драгоценное — девятерых сыновей, семь из которых так и не вернулись домой с Великой Отечественной, а еще двое погибли в Гражданскую и на Халхин-Голе. награждена званием «Мать-Героиня» и после смерти в 1974 году, была похоронена со всеми воинскими почестями.

В свои 24 он совершил уникальный подвиг, не имея ни одного шанса выжить. Как и защитники знаменитой Осовецкой крепости (мы писали об этом ранее). Но все же «Золотую звезду» Героя России спецназовец Сорокин получал в Кремле лично.

Блокпост № 13. Вызываю огонь на себя!

Юрий Сорокин

Девять суток бандиты пытались «выкурить» защитников блокпоста № 13: уговорами сдаться, непрерывным обстрелом, штурмом и даже удушающим газом…Оставшиеся бойцы выбирались из окружения, выполняя приказы рядового Юрия Сорокина, который взял на себя командование после гибели комбата…

13-й блокпост в Грозном преграждал путь, по которому с гор должно было прийти подкрепление бандитам. За бетонными стенами небольшого укрытия находились остатки разбитой колонны Внутренних войск: взвод на БМП и экипаж танка, омоновцы и военнослужащие, выжившие в локальных боях в центре Грозного и отступившие сюда, раненые разведчики. Всего более тридцати человек. Питание и медикаменты почти закончились. По воздуху доставить продукты, перевязочные средства и лекарства не удавалось – боевики, пользуясь тем, что воздушный транспорт шел на малой высоте, заставили его развернуться мощным пулеметным обстрелом. Зато боеприпасов было хоть завались!

Бандиты несколько раз пытались договориться с защитниками блокпоста. В числе парламентеров, по словам Сорокина, был даже один известный полевой командир, представившийся начальником артиллерии войск Ичкерии. К «артиллеристу» тогда еще живого командира КПП бойцы выносили на плащ-палатке, так как его нога была раздроблена. Разговора не получилось, и уходить спецназовцы наотрез отказались.
Отчаявшись, боевики даже попытались «выкурить» бойцов фосгеном - удушающим газом, который использовали еще в Первую мировую как боевое отравляющее вещество.

- Я увидел, что воздух как-то неестественно переливается на солнце, – вспоминает Юрий Валерьевич. – Крикнул ребятам, чтобы они намочили солдатские косынки и приложили к носу – может, так дольше продержимся. Но, к счастью, погода оказалась на нашей стороне – ветер вскоре переменился, и газ «выбрал» другое направление.

Все девять суток защитникам «крепости» № 13 приходилось не только отбивать атаки бандитов, но и просто элементарно выживать. Благо, вода имелась – ее брали из пробитого снарядом водопровода, а вот еда...

- Из «целых» на блокпосту были два сержанта, – рассказывает Сорокин. – Но оба контуженные и потому глухие. Я им кое-как знаками объяснил, где можно достать продукты. Ночью они отправились на дачи в пригородный поселок и принесли оттуда соленья-варенья, а также простыни, которые мы использовали как перевязочный материал.

Практически у всех военнослужащих загноились раны, а одному солдатику даже пришлось отрубить руку - началась гангрена. Разведчики поймали «языка» из местных, отобрали у него документы и заставили раздобыть бутылку водки. Юрий влил в раненого стакан «огненной воды», обкалил на костре свою саперную лопатку, а фельдшер на пеньке, вместо операционного стола, отхватил пареньку руку по плечо. Позже Сорокин встречался с солдатом в госпитале, и тот благодарил командира за то, что он с товарищами не дал ему умереть.

Утром на девятые сутки осады защитники КПП решились на контратаку.

- Бойцы-то пошли, а я выполз за ними и по рации руководил схваткой, – говорит Юрий Валерьевич. – Однако в какой-то момент понял, что мы вот-вот увязнем в этом бою, и дал команду отступать, иначе нас всех перебьют.

Уйти с остальными Сорокин уже не успевал. Бандиты кричали ему: «Сдавайся!», поняв, что патроны у спецназовца кончились. «А вот хрен вам!», – сделал неприличный жест в сторону противника Юрий. Дождавшись, когда за бойцами закроются ворота маленькой «крепости», он, лежа на пыльной, изрытой снарядами мостовой, вызвал огонь на себя.

Командир артдивизиона 101-й особой бригады осетин Важа как-то глухо-виновато сказал по рации: «Ну прощай, братишка!». – «Прощай, прощай!», – ответил ему Сорокин. Через мгновение наша артиллерия со всей силой обрушилась на этот клочок городской улицы, едва не похоронив под землей и обломками асфальта сам блокпост.

- И сейчас очень страшно, до сих пор мурашки по телу бегают, как вспомню, – признается Юрий Валерьевич. – Подо мной все всколыхнулось, и я потерял сознание. Когда очнулся, ощутил, будто что-то торчит в моей голове. Дотронулся – осколок! Я его выдернул и снова отрубился. Провалялся целый день. В ушах непрекращающийся гул – и больше ни одного звука. Уже поздно вечером те два глухих сержанта выбрались из КПП, чтобы забрать мое тело. Ведь никто даже подумать не мог, что я останусь жить!

[img][/img]

…Сейчас Сорокин смеется – ведь он, защитник 13-го блокпоста, был выписан из госпиталя 13 ноября 1996 года, ехал домой в вагоне № 13, да и место ему досталось тоже 13-е. И хотя Юрий Валерьевич не верит в предрассудки, все же не исключает, что потом его многочисленные ранения как-то были связаны с чертовой дюжиной. К слову, серьезная рана левой руки, полученная в одной из секретных спецопераций в 2002 году и мучающая его до сих пор, наверное, из той же «оперы».

P.S. В марте 2003 года, встретив на пороге вернувшегося из Москвы отца, у которого на груди сверкала Золотая Звезда, пятилетний Владислав долго и внимательно рассматривал награду, а потом безапелляционно произнес: «У меня будут две такие!».
Автор Ольга Βоробьева

Василий Михайлович Чеботарёв (1918—1944) — участник Великой Отечественной войны. Герой Советского Союза (1945, посмертно). Гвардии лейтенант отдела военной контрразведки «Смерш» Наркомата обороны СССР.

Василий Михайлович Чеботарёв родился 25 июня 1918 года в селе Гавриловка Кокчетавского уезда Акмолинской области Российской Республики (ныне село в Районе имени Габита Мусрепова Северо-Казахстанской области Республики Казахстан) в крестьянской семье. Русский. После школы работал трактористом в совхозе «Хлебороб», затем забойщиком на руднике.

В ряды Рабоче-крестьянской Красной Армии В. М. Чеботарёв был призван в 1938 году. С началом Великой Отечественной войны направлен в Хабаровск в снайперскую школу 12-й отдельной стрелковой бригады. В боях с немецко-фашистскими захватчиками с 19 апреля 1942 года в должности снайпера-истребителя отряда снайперов 310-й стрелковой дивизии 4-й армии Волховского фронта. Боевое крещение принял в бою под Киришами. Член ВКП(б) с 1941 года Василий Михайлович скоро был назначен заместителем политрука отряда снайперов. За время работы снайпером на Волховском и Ленинградском фронтах Чеботарёв уничтожил более 60 немецких солдат и офицеров. Сам был трижды ранен. К концу 1942 года его назначили секретарём комсомольского бюро 1080-го стрелкового полка 310-й стрелковой дивизии. В январе 1943 года Василий Михайлович тяжело заболел и был эвакуирован в госпиталь.

После выздоровления В. М. Чеботарёв был направлен на курсы усовершенствования политсостава при штабе Уральского военного округа, затем учился в 1-й школе Главного управления контрразведки «Смерш» в Москве. В декабре 1943 года лейтенант В. М. Чеботарёв был назначен на должность оперативного уполномоченного отдела «Смерш» 19-й гвардейской танковой бригады 3-го гвардейского танкового корпуса, находившийся в резерве Ставки Верховного Главнокомандования. В конце февраля 1944 года корпус был передан Ленинградскому фронту, однако вследствие неблагоприятных погодных условий в боевых действиях не участвовал. 24 апреля 1944 года корпус убыл в Румынию на 2-й Украинский фронт, где вошёл в состав 5-й гвардейской танковой армии. Однако 5-я гвардейская танковая армия почти сразу была выведена в резерв Верховного Главнокомандования. Наконец в июне 1944 года гвардии лейтенант В. М. Чеботарёв оказался на 3-м Белорусском фронте.

23 июня 1944 года началась операция «Багратион». 3-й гвардейский танковый корпус был брошен в прорыв на Борисов. Первой крупной водной преградой, лежавшей на пути корпуса, была река Бобр. Для захвата переправ была сформирована десантная группа из танкистов и мотострелков, которой предстояло прорваться к мосту через реку и удержать его до подхода основных сил. Среди десантников был и оперуполномоченный отдела «Смерш» В. М. Чеботарёв, который имел специальное задание — взять контрольного пленного. Ночью 27 июня 1944 года танки с мотострелками на броне ворвались в расположение немецких частей на окраине посёлка Бобр и выбили немцев с занимаемых позиций, после чего вышли к реке и заняли плацдарм и переправу. В ходе боя лейтенант Чеботарёв, уничтоживший несколько немецких солдат, заметил пытающегося спастись бегством немецкого обер-лейтенанта, погнался за ним и, настигнув, взял в плен. Однако в это время немцы предприняли контратаку и Василий Михайлович оказался в окружении. В двухстах метрах от себя он увидел, как группа немецких солдат захватила советскую санитарку. Увидел немцев и пленный обер-лейтенант, после чего он бросился на Чеботарёва. В короткой рукопашной схватке эсесовец был убит, после чего Василий Михайлович бросился на помощь санитарке. Но немцев оказалось слишком много. В рукопашной схватке он получил пять ножевых ранений, после чего немцы добили его штыками и после изуродовали тело.

Взять переправу немцам не удалось. В течение 12 часов гвардейцы 3-го танкового батальона 3-го гвардейского танкового корпуса под командованием капитана Л. К. Ерофеевских отбивали яростные атаки фашистов. К середине дня 28 июня 1944 года к переправе подошли основные силы корпуса, и враг был отброшен к Борисову. Тело гвардии лейтенанта Чеботарёва было найдено и с воинскими почестями похоронено на месте боя в 2-х километрах от посёлка Бобр Крупского района Минской области Белоруссии.

29 июня 1945 года указом Президиума Верховного Совета СССР гвардии лейтенанту Чеботарёву Василию Михайловичу было присвоено звание Героя Советского Союза посмертно.

Мыльников Сергей Андреевич
08.02.1986 -
Герой России
Даты указов: 19.09.2008, Медаль № 925

Мыльников Сергей Андреевич – командир танка 141-го отдельного танкового батальона 19-й Воронежско-Шумлинской Краснознамённой орденов Суворова и Трудового Красного Знамени мотострелковой дивизии 58-й армии Северо-Кавказского военного округа, сержант.

Родился 8 февраля 1986 года в городе Свердловск (ныне – Екатеринбург) Свердловской области. Русский. Из семьи рабочих. В 2003 году окончил среднюю школу № 44 в Екатеринбурге. Учился в одном из колледжей Екатеринбурга по специальности «программист».

В октябре 2006 года был призван Чкаловским райвоенкоматом Екатеринбурга на срочную службу в Вооружённые Силы Российской Федерации. Служил в учебной танковой части в Елани, затем – в 19-й мотострелковой дивизии Северо-Кавказского военного округа во Владикавказе. В начале 2008 года написал рапорт о заключении контракта на военную службу.

В составе батальонной тактической группы под командованием своего командира танковой роты капитана Ю.Яковлева 8 августа 2008 года вступил в Южную Осетию для прекращения геноцида осетинского населения. При приближении к Цхинвалу 9 августа батальонная тактическая группа, в составе которой двигался командир танка сержант С.А.Мыльников, была атакована превосходящими силами противника. В ходе отражения атаки сержантом С.А.Мыльниковым было уничтожено 3 бронеобъекта (БТР и БМП).

Непосредственно в уличном бою в Цхинвале, имея задачу разблокировать окружённый батальон российских миротворцев подполковника К.А.Тимермана, экипаж танка Т-72 под командованием сержанта С.А.Мыльникова уничтожил 2 танка и 3 единицы лёгкой бронетехники. Своими действиями танкисты (всего 4 танка) обеспечили прорыв к окружённым миротворцам и спасли их от уничтожения.

Тем не менее, окончания жестокому уличному бою не было видно. Грузинская артиллерия и танки остервенело обстреливали позиции российских миротворцев. Танк сержанта С.А.Мыльникова действовал как кочующее огневое средство. Двигаясь взад-вперёд, он метким огнём поражал живую силу и технику противника. Машина получила четыре прямых попадания (два из пушки БМП и два из РПГ). В конце концов, экипаж покинул повреждённый танк, в котором уже закончился боекомплект. Кольцо вокруг городка миротворцев сжималось. Грузины расстреливали наши позиции с расстояния 40 метров. Подкрепление, шедшее на помощь миротворцам, было остановлено противником буквально в нескольких сотнях метров. В этих условиях комбат К.А.Тимерман принял решение отходить навстречу нашим войскам. Однако под ожесточённым огнём сделать это было невозможно. Противник непрерывно атаковал. Тогда сержант С.А.Мыльников вернулся в свой повреждённый танк и на максимальной скорости направил безоружный танк навстречу наступающему противнику. В рядах грузин возникла паника, оказавшиеся на пути танка свыше 20 грузин обратились в бегство, бросив свои боевые позиции. Это позволило российскому миротворческому батальону именно в этом месте организованно прорваться к своим, вынеся раненых и погибших.

Подвиг солдата

Указом Президента Российской Федерации от 19 сентября 2008 года за мужество и героизм, проявленные при выполнении воинского долга в Южной Осетии, сержанту Мыльникову Сергею Андреевичу присвоено звание Героя Российской Федерации с вручением знака особого отличия – медали «Золотая Звезда».

В октябре 2008 года был уволен в запас. Вернулся в Екатеринбург.

Денис Васильевич Ветчинов
Родился 28 июня 1976 года в посёлке Шантобе Балкашинского района, Целиноградской, области в Казахстане.В 1993 году окончил среднюю школу имени В. М. Комарова посёлка Шантобе.С 1993 года проходил срочную службу.С 1995 года по 1999 год обучался в Омском общевойсковом командном училище имени М. В. Фрунзе. в 2000 году окончил Казанский филиал Челябинского танкового института (в настоящее время — Казанское высшее военное командное училище).С февраля 2000 года в составе 205-й мотострелковой бригады участвовал в контртеррористической операции в Чечне.
2001—2003 — участвовал в боевых действиях.
Из представления к награде: 8 августа 2008 года майор Д.В.Ветчинов следовал в составе колоны батальонной тактической группы для оказания помощи батальону миротворческих сил. При въезде в город Цхинвал (Южная Осетия) на Зарской дороге колонна, в которой следовал командующий 58-й общевойсковой армией генерал-лейтенант А.Н.Хрулёв, командир полка А.П.Казаченко, начальник артиллерии полка Н.А.Багрий и группа журналистов попала в засаду, завязался неравный бой. Д.В.Ветчинов, не растерявшись, открыл из автомата ответный огонь и лично уничтожил двоих боевиков, подобрав трофейный пулемёт, он продолжал обстреливать лесной массив, в котором находилась группа противника. Лично уничтожил не менее 10 спецназовцев.
В последний момент, будучи уже раненым, истекая кровью заметив, что с противоположного фланга из кустов боевик прицелился для стрельбы в командующего армией, не раздумывая, майор Д.В.Ветчинов бросился под шквальный огонь неприятеля и ценой своей жизни спас жизни командующего армией и находящихся рядом командира полка и журналистов. В этом бою он получил восемь огнестрельных ранений, в том числе одно, не совместимое с жизнью – в голову. По дороге в госпиталь он скончался. Благодаря мужеству майора Д.В.Ветчинова колонне удалось продолжить движение к окружённым миротворцам.Указом Президента Российской Федерации от 14 августа 2008 года за мужество и героизм, проявленные при исполнении воинского долга в Северо-Кавказском регионе, майору Ветчинову Денису Васильевичу присвоено звание Героя Российской Федерации (посмертно). Его семье был вручён знак особого отличия Героя Российской Федерации – медаль «Золотая Звезда» (№ 911).

Павел Анатольевич Судоплатов: «терминатор» Сталина

В небольшом украинском городке Мелитополе, в небогатой многодетной семье, в 1907 году родился Павел Анатольевич Судоплатов. В юном возрасте мальчику попалась книга Бухарина «Азбука революции». Воодушевлённый идеей справедливого общества, в 1919 году двенадцатилетний Павел покинул дом вместе с конным отрядом Красной Армии, проходившей через город. Красноармейцы сражались в основном с украинскими националистами — войсками Петлюры и Коновальца. В 1921 году сотрудники Особого отдела дивизии попали в засаду и понесли тяжёлые потери. Им срочно требовался телефонист и шифровальщик, и на эту работу отправили Павла Судоплатова. Так началась его служба в органах госбезопасности.

С 1932 года Судоплатов был переведён во внешнюю разведку. Сначала он работает курьером и нелегальным агентом, но благодаря уникальным способностям быстро продвигается по службе. Вскоре ему поручают разрабатывать диверсии, разведоперации. Судоплатов создаёт агентурные сети. За весь стаж — ни одного провала. Его имя было засекречено, о нём не знал никто, кроме самых близких родственников и высокого начальства. Агентурные донесения подписывались псевдонимом Андрей.

Одной из первых блестяще выполненных операций Павла Судоплатова стало устранение лидера украинских националистов (ОУН) Евгения Коновальца. Шла весна 1938 года, когда война с Германией считалась неизбежной. ОУН готовились выступить на стороне Гитлера. Войдя в ближайшее окружение Коновальца под видом молодого студента, Судоплатов договорился с Коновальцем о встрече. Место встречи было неизвестно до последнего момента. Советскому агенту пришлось прорабатывать возможные пути отхода во всех основных городах Европы. Наконец, встреча состоялась в роттердамском кафе. На прощанье Судоплатов вручил украинскому полковнику коробку конфет с видами Киева. В коробку было вмонтировано хитроумное взрывное устройство. Оно сработало через полчаса после ухода молодого человека. С Коновальцем было покончено.

Вернувшись из-за границы после удачной операции, Судоплатов впервые встретился с Берией. Около четырёх часов тот расспрашивал о подробностях операции против Коновальца. После этого Судоплатова назначили заместителем начальника иностранного отдела НКВД, он начал заниматься созданием агентурных сетей за границей. Летом 1938 года в НКВД начались чистки. Отозванные из-за границы агенты попадали сразу в тюрьмы, а сотрудники Лубянки исчезали один за другим. В ноябре арестовали прямых начальников Судоплатова, затем Ежова. Берия становится наркомом внутренних дел.

Судоплатова понизили в должности и предложили исключить из партии. Ему помог случай. Сталин решил расправиться со своим давнишним врагом по партии Львом Троцким, и тут выяснилось, что планирование этой операции некому поручить, кроме Судоплатова. Его снова повысили — до заместителя главного начальника Госбезопасности.

Павел Анатольевич Судоплатов: «терминатор» СталинаТогда Судоплатов ещё не знал испанского языка и не общался с испаноязычной агентурой. Для ликвидации Льва Троцкого была разработана операция «Утка»; Судоплатов же вместе с коллегами называл это дело «Охотой на льва». Троцкий скрывался в Мексике, откуда руководил широкой сетью своих сторонников по всему миру. Согласно плану операции, главная роль отводилась двум женщинам — Каридад Меркадер и секретарше Троцкого. Сын Каридад Рамон Меркадер готов был сам уничтожить Троцкого, но в нелегальной работе и мать, и сын были полными дилетантами. Судоплатов выехал в Париж и вместе с Эйтингоном всего за месяц провёл для них краткий курс агентурной подготовки. После Эйтингон отправился в Мексику, чтобы организовать «охоту на льва». Он был очень опытным агентом, и Судоплатов позволил ему не посылать донесения в Москву.

В Мексике Рамон Меркадер, ухаживая за секретаршей Троцкого, получил доступ на его виллу и вскоре стал там частым гостем. По плану в один из дней ему удалось добиться встречи с Троцким наедине в его кабинете, скрывая под плащом ледоруб в руке. Меркадер рассчитывал, что поднимется шум и он сможет незаметно уйти, но просчитался. Как только он запер за собой дверь кабинета, опытный революционер всё понял и стал звать на помощь. Меркадер успел нанести всего один удар ледорубом до того, как сбежались люди. Однако даже этого удара хватило, и Троцкий скончался в больнице на следующий день, 20 августа 1940 года. А Рамон Меркадер попал в руки мексиканской полиции. Он полностью отбыл полученный срок в 20 лет, 6 из которых ему удавалось скрывать своё имя. После освобождения приехал в Советский Союз и был награждён Звездой Героя.

Когда началась Великая Отечественная война, Судоплатов возглавил всю разведывательно-диверсионную работу, занимаясь созданием агентурных сетей на оккупированной территории и распространением дезинформации, диверсией в тылу у немцев, организацией партизанской войны. Для этого в НКВД была сформирована Отдельная мотострелковая бригада особого назначения (ОМСБОН), предшественница современного спецназа. Когда в октябре 1941 года немцы подошли вплотную к Москве, Судоплатов получил приказ во что бы то ни стало защитить центр столицы и Кремль и устное распоряжение Берии — заминировать город. В течение нескольких дней люди Судоплатова минировали вокзалы, станции метро, улицы, некоторые правительственные здания и дачи. К счастью, взрывать город не пришлось, однако не все здания были разминированы. Впоследствии это стало причиной обвинения Судоплатова в том, что они с Берией планировали свержение советского правительства. Так, тротил под гостиницей "Москва", заложенный во время войны, обнаружили случайно только в 2005 году.

В разгар Сталинградской операции Судоплатов получил приказ от Берии считать приоритетной атомную проблему и получение информации о работе ученых за границей по созданию атомной бомбы. Курчатов назвал 7 наиболее важных центров и 26 ученых в США, информация о деятельности которых имела огромное значение. И Судоплатов начал работу. Его агентура в Англии и США добыла документы из закрытых публикаций об атомной энергии, благодаря чему атомная бомба в СССР была создана всего за 4 года.

Последним приказом Сталина в 1953 году была подготовка и организация теракта против Иосифа Броз Тито с использованием агента Григулевича. Это сложнейшее задание означало смерть исполнителя, и Судоплатов тянул время, чтобы убрать из-под удара одного из своих лучших агентов. Через две недели Сталин умер, и приказ об устранении Тито остался неподписанным.

После смерти вождя хлынула волна арестов — сначала Берии, а затем и его соратников. В группе из 50 человек, арестованных по заговору Берии, Павел Судоплатов числился под №8. Его арестовали в собственном кабинете в пятницу 21 августа 1953 года. Особая инструкция о порядке задержания гласила: «Необходимо сохранение в секрете самого факта содержания номерных заключённых. Сохранение в секрете их имён, фамилий, прошлого».

Судоплатова доставили в Бутырскую тюрьму. На первом допросе ему объявили, что, как доверенное лицо Берии, он обвиняется в активном участии в заговоре с целью захвата власти, в планировании теракта против руководителей государства, создании особой группы при наркоме внутренних дел для устранения неугодных ему лиц. Не помогли бывшие заслуги перед государством.

Судоплатова ждал неминуемый расстрел, но он придумал следующий ход. Если постепенно перестать отвечать на вопросы и в то же время незаметно выбрасывать еду, то через две-три недели человек впадает в прострацию от истощения, и судебный врач будет вынужден направить его в тюремный лазарет. Этому приёму Судоплатова обучил его наставник Сергей Шпигельглас, начальник внешней разведки, организовавший в 1937 году похищение главы РОВСа Миллера во Франции. Судоплатов воспользовался этим способом, выдержав даже болезненную спинномозговую пункцию, чтобы врачи без сомнения признали его непригодность к допросам и поместили в больницу.

В один из дней 1954 года он обратил внимание на газету, в которую была обернута книга смотревшей за ним медсестры. В заметке говорилось о расстреле Берии и его соратников. Судоплатов понял, что нужно продолжать симуляцию своего состояния, тянуть время. В следующий раз книга медсестры оказалась обернута в старое письмо. Дальняя родственница писала, что «старика разоблачили на общем собрании колхозников, бухгалтеры плохо себя чувствуют, условия на фирме всё те же, но денег достаточно, чтобы продолжать всё и дальше». Судоплатов понял смысл шифровки. На ХХ-м съезде партии Хрущёв разоблачил культ личности Сталина, большинству осуждённых по делу Берии уже вынесены приговоры. Когда на газетной обложке появилась статья об отставке Молотова и Кагановича, Судоплатов понял, что ситуация кардинально изменилась, и пришло время действовать. Гораздо позже он узнал, что этот способ передачи информации придумала его жена, подкупившая медсестру. Жена Судоплатова — Эмма Каганова, она же Суламифь Кримкор, — работала в Секретно-политическом и иностранном отделах НКВД. В качестве нелегального агента также неоднократно участвовала в зарубежных операциях.

Проведя в ступоре целых пять лет, в 1958 году Судоплатов вернулся к нормальному состоянию. Снова начались допросы. По окончании следствия он получил срок в 15 лет. Судоплатова, как и других сторонников Берии, обвинили в том, что он пытался свергнуть власть в Советском Союзе. Бывший разведчик полностью отбыл наказание во Владимирской тюрьме, где он встретил и своих друзей, и врагов. Через три камеры от него сидел сын Иосифа Сталина Василий. На свободу Судоплатов вышел 21 августа 1968 года, ровно через 15 лет после ареста, больным, измученным стариком. Долгие годы боролся за возвращение имени, но был реабилитирован лишь в 1992 году, а через 4 года после этого скончался.

Герой России вел бой до последнего…Среда, 27 апреля 1995 года, в Саранске провожали в последний путь лейтенанта Сергея Голубева… Молодой офицер, командир танковой роты, до последнего прикрывал выход из окружения своих солдат, попавших в ловушку в «мирном» (как писала продажная центральная пресса) чеченском селении Бамут. Было ему 23 года…

Стало известно, что лейтенант внутренних войск Сергей Николаевич Голубев посмертно представлен командованием к званию Героя Российской Федерации… Мы не станем ничего писать от себя – слово однополчанам Сергея. Капитан Нальчикской бригады внутренних войск Александр Коршунов и прапорщик Александр Максимов скажут обо всем гораздо авторитетнее. Хотя, может быть, и не так гладко:

…Ну что рассказывать… Лейтенант Голубев… Сережа наш… Вот, кстати, его механик-водитель Саша Максимов. Все мы с первых дней в Чечне. Прошли все: Червленную, Виноградную, Грозненский штурм… 18 февраля вышли оттуда, вернулись на замену. Я в госпитале лежал, Сашка тоже – его туда немного погодя привезли… Офицеров там не хватает, решил, что поеду снова. Дней 15-20 отлеживался, потом опять – туда. Там снова боевые операции – Гудермес, Аргун, Самашки, и вот – Бамут…

Из письма сослуживца Сергея Голубева его родителям.

«…Я до сих пор не могу поверить, что Сергея больше нет, порой вспоминаем его как живого в обыденных разговорах. Помню, на позициях провинились три бойца-танкиста. Я им только сказал, что не думал, что в роте лейтенанта Голубева такой экипаж. Для них это было хуже самого сурового наказания, если бы я их обругал или даже побил, но всего лишь слово… Ребята говорят, что такого ротного у нас больше не будет.

О том бое. Он шел не два часа, ребята держались пять часов. Но очень сильно был укреплен Бамут, очень много было боевиков и они дорого заплатили. За восемнадцать наших они потеряли около двух сотен. Говорят, сам Дудаев приезжал туда. Они посчитали, что с ними вели бой какие-то отборные части. Задание было одно – взять Бамут, а помочь могли только огнем, ущелье узкое, на высотах духи, части во всю мощь не развернуться. В общем хоть и были мы в очень невыгодном положении, но максимально сделали все, что могли…»

Сергея Голубева посмертно представили к высшей награде страны, но получил он только Орден мужества

Герой России вел бой до последнегоОбстоятельства боя?.. Не знаю, как там была спланирована и проведена операция, но только получилось так, что два танка – армейский Т-72 и Серегина «пэтэшка» (ПТ-76) оказались в самом центре села. «Духи» пропустили их, а потом ловушку захлопнули – огневой мешок. Бой шел больше двух часов. Два лейтенанта – Сергей Голубев и Вячеслав Кубынин – из 9-й мотострелковой роты до последнего момента прикрывали своих солдат. Сережкин танк сразу подбили, следом армейский танк загорелся. Сергей со своего подбитого и неподвижного танка до последнего вел огонь – там в одном из «мирных» домов у «духов» огневая точка была устроена: крупнокалиберный пулемет по нашим лупил. Этот пулемет они завалили. Потом отход бойцов стали прикрывать. Славка Кубынин, командир роты, дважды раненный, с горящего танка, из башенного пулемета вел огонь. До тех пор. пока не убили… Свидетелей боя мало осталось, так что более подробно рассказать сложно будет. Предположить только можно: невмоготу, наверное, уже было сидеть в танке своем горящем. Уличный бой – это когда боевики с 10-15 метров пасут, ждут, когда танкист вылезет… Вот и Серегу так сняли. Судя по ранениям, именно так и было: «множественные пулевые ранения груди».

… Два часа они там в «колечке» вели бой. Вырвалось оттуда 20 с небольшим бойцов. Потом двое суток «духи» не отдавали наших убитых. Мы обменяли их на этих… хреновых военнопленных «моджахедов»: 18 пленных мы в строй поставили, а взамен 18 трупов получили, 16 человек из нашей бригады и двое армейцев в Бамуте остались навсегда, вот и все… Сережка-то целый был, а бойцов, видимо, добивали – почти всех в лицо, в голову, в затылок прошили. У кого в руках оружие уцелело, вырывали вместе с руками, пальцы обрубали на мертвых.

…Саня вот говорит, что представление уже ушло на Героев России. Славке Кубынину и Сереге Голубеву.

… Почитал я в этой «Комсомолке» … По пути, когда мы «транспортником» везли. Мы везли семь гробов, да уфимцы пятерых своих офицеров везли из-под Гудермеса. Читаем эту сраную газетку… Вроде свои пишут, русские, а как все равно о китайской армии: вошла в «мирное» село и 18 кусков мяса обменяла на 18 пьяниц из каталажки…

Пишут, что зверствуем – да. позверствовали, дальше некуда. Описывают – в Самашках, дескать, оставили военные проход, по которому молодежь какая-то пошла, а мы в них, якобы, стрелять стали – … Но не пишут, что эта молодежь там делала, на дискотеку собралась или с автоматами скакала?.. Не знаю, всякого пишут… Правозащитники всякие находятся – а где они были, когда год-два назад при дудаевском режиме зверства творились?.. Зато сейчас этих «моджахедов» защищают, убийц и наемников.

Голубев Сергей Николаевич

Родился 7 сентября 1971 г. После школы поступил в СПТУ № 36, затем – в Ульяновское высшее танковое училище, после расформирования которого был переведен в Казань. В 1993 г. присвоено звание лейтенанта, направлен в Северокавказский военный округ, в танковую часть, дислоцирующуюся в Нальчике. В декабре 1994 г. подразделение, где служил С.Голубев, в составе федеральных войск было введено в Чечню. Геройски погиб при штурме Бамута 18 апреля 1995 г.

Командование отправило документы на представление Сергею Голубеву посмертно звания Героя Российской Федерации. Но, как это часто бывает, руководство оценило подвиг героя по-своему, он был посмертно награжден орденом Мужества.
Автор В.Моисеев, С.Куликов Газета «Столица С» за 28.04.1995 г

Разведчик-нелегал СССР №1
19 ноября 2013Распечатать
Когда специалистов по истории советских спецслужб или ушедших в отставку агентов просят назвать самого высокопрофессионального разведчика-нелегала, почти все называют Николая Кузнецова. Нисколько не ставя под сомнение их компетентность, зададимся вопросом: откуда такое единодушие?

Кто такой разведчик-нелегал

Завербованный агент живет в знакомой ему с детства стране. Документы его подлинны, ему не нужно напрягаться, чтобы вспомнить те или иные моменты своей биографии. Иное дело — заброшенный разведчик-нелегал. Он живет в чужой ему стране, чей язык редко является для него родным, все окружающие признают в нем чужака. Поэтому нелегал всегда выдает себя за иностранца. Чужестранцу многое прощается: он может говорить с акцентом, не знать местных обычаев, путаться в географии. Разведчик, забрасываемый в Германию, выдает себя за прибалтийского немца, работающий в Бразилии агент по легенде — венгр, разведчик, живущий в Нью-Йорке по документам датчанин.

Нет для нелегала большей опасности, чем встретить «соотечественника». Малейшая неточность может стать фатальной. Подозрение вызовет несоответствующее легенде произношение (как абсолютно по-разному говорят на одном украинском языке уроженцы Львова и Харькова), ошибка в жесте (немцы, заказывая три кружки пива, обычно выбрасывают средний, указательный и большой пальцы), незнание национальной субкультуры (в ходе Арденской операции 1944-1945г. американцы раскалывали диверсантов Скорцени вопросом «Кто такой Тарзан?»).

Все тонкости легенды предугадать просто невозможно: ни в одном справочнике не напишут, что Гретель, одна из многих университетских лаборанток, — местная знаменитость, и не знать ее просто нельзя. Поэтому каждый лишний час, проведенный в обществе «земляка», увеличивает риск провала.

Свой среди чужих

Николай Кузнецов, общаясь с немцами, выдавал себя за немца. С октября 1942 по весну 1944, почти 16 месяцев, он находился в занятом гитлеровцами Ровно, вращался в одном и том же кругу, постоянно расширяя число контактов. Кузнецов не просто изображал немца, он стал им, заставлял себя даже думать по-немецки. СД и гестапо заинтересовались Зибертом лишь после того, как появились свидетельства, что обер-лейтенант имеет отношение к череде проведенных в Ровно и Львове терактов. Но Пауль Зиберт как немец никогда и ни у кого не вызывал подозрений. Владение языком, знание немецкой культуры, обычаев, поведение — все было безупречно.

Разведчик-нелегал СССР №1

И это все при том, что Кузнецов никогда не был в Германии и даже никогда не выезжал за пределы СССР. И работал он в оккупированном Ровно, где каждый немец на виду, где СД и гестапо работают по ликвидации подполья, и под подозрением находится практически каждый. Ни один другой разведчик не смог продержаться в подобных условиях так долго, так глубоко внедриться в среду, обрасти столь значимыми связями. Вот почему «бойцы невидимого фронта» в один голос называют Кузнецова разведчиком-нелегалом №1.

Откуда он взялся?

Да, действительно, откуда? Для большинства биография знаменитого разведчика начинается с его появления в отряде Медведева в октябре 1942 года. До этого момента жизнь Кузнецова — не просто белые пятна, а сплошное белое поле. Но гениальные разведчики не появляются ниоткуда, их взращивают, долго подготавливают. Путь Кузнецова к вершинам профессионализма был долгим и не всегда прямолинейным.

Николай Кузнецов родился в д. Зырянка Пермской губернии в 1911 году в крестьянской семье. В его родословной нет ни дворян, ни иностранцев. Откуда у мальчика, родившегося в пермской глубинке, талант лингвиста — загадка. Ветры революции забросили в талицкую школу-семилетку Нину Автократову, получившую образование в Швейцарии. У нее и получил Николай первые уроки немецкого языка.

Но мальчику этого было мало. Его друзьями стали местный аптекарь австриец Краузе и лесник — бывший пленный германской армии, у которого Кузнецов нахватался ненормативной лексики, которой нет ни в одном учебнике немецкого языка. В библиотеке талицкого лесного техникума, где он учился, Николай обнаружил «Энциклопедию лесного хозяйства» на немецком языке и перевел ее на русский.

Удары судьбы

В 1929 году Кузнецова обвинили в сокрытии «белогвардейско-кулацкого происхождения». Теперь уже нельзя определить, что за страсти бушевали в талицком техникуме, в какие интриги оказался втянут Кузнецов (не был его отец ни кулаком, ни белогвардейцем), но Николая исключили из техникума и из комсомола. Будущий разведчик на всю жизнь остался с неполным средним образованием.

В 1930 году Николай устроился на работу в земельное управление. Восстановился в комсомоле. Обнаружив, что начальство занимается воровством, заявил об этом в органы. Расхитителям дали по 5-8 лет и 1 год Кузнецову — за компанию, правда, без отсидки: наказание заключалось в надзоре и удержании 15% от заработка (советская власть была сурова, но справедлива). Кузнецов был повторно исключен из комсомола.

Внештатный агент ОГПУ

По долгу службы Николай колесил по глухим деревням Коми, попутно овладел местным языком, завел множество знакомств. В июне 1932 года на него обратил внимание оперуполномоченный Овчинников, и Кузнецов стал внештатным агентом ОГПУ.

Коми начала 30-х годов было местом ссылки кулаков. Ярые враги Советской Власти и несправедливо репрессированные убегали в тайгу, собирались в банды, отстреливали почтальонов, таксаторов, селькоров — всех, кто хоть сколько-нибудь представлял власть. Подвергался нападениям и сам Кузнецов. Имели место восстания. ОГПУ нужна была местная агентура. Созданием агентурной сети и поддержанием связи с ней и занимался лесоустроитель Кузнецов. Вскоре на него обратили внимание вышестоящие органы. Талантливого чекиста забрали в Свердловск.

На «Уралмаше»

С 1935 года Кузнецов — расцеховщик конструкторского бюро на «Уралмаше». На заводе работало множество иностранных специалистов, в большинстве своем немцев. Не все работавшие на заводе иностранцы были друзьями СССР. Некоторые из них демонстративно выражали свои симпатии Гитлеру.

Среди них и вращался Кузнецов, заводил знакомства, обменивался грампластинками и книгами. Обязанностью агента «Колониста» было выявление среди иностранных специалистов скрытых агентов, пресечение попыток вербовки советских служащих, нахождение среди немцев лиц, готовых пойти на сотрудничество с советской разведкой.

Попутно Николай совершенствовал свой немецкий, усваивал привычки и свойственную немцам манеру поведения. Кузнецов овладел шестью диалектами немецкого языка, научился по первым фразам определять, уроженцем каких мест является собеседник и сразу же переходил на родной немцу говор, чем приводил того просто в восторг. Выучил польский и эсперанто.

Не обошли Кузнецова и репрессии. В 1938 году он был арестован, и несколько месяцев провел в тюрьме, но его непосредственный куратор сумел отбить своего подопечного.

«Его надо взять в Москву!»

В 1938 году крупному ленинградскому партийному чиновнику Журавлеву, прибывшему с инспекцией в Коми, один из сотрудников аппарата НКВД представил особо ценного агента: «Смел, находчив, инициативен. В совершенстве владеет немецким, польским, эсперанто, языком коми. Исключительно результативен».

Журавлев поговорил с Кузнецовым несколько минут и тут же позвонил заместителю ГУГБ НКВД Райхману: «Леонид Федорович, есть тут человек — особо одаренный агент, его надо взять в Москву». В тот момент у Райхмана в кабинете находился разведчик, недавно прибывший из Германии; Райхман передал ему трубку: «Поговори». После нескольких минут разговора на немецком языке разведчик спросил: «Это из Берлина звонят?» Судьба Кузнецова была решена.

Нелегал в родной стране

Когда начальник секретно-политического отдела ГУГБ НКВД Федотов увидел документы прибывшего к нему Кузнецова, он схватился за голову: две судимости! Дважды исключен из комсомола! Да такая анкета — прямая дорога в тюрьму, а не в органы НКВД! Но и он оценил исключительные способности Кузнецова и оформил того как «особо засекреченного спецагента», спрятав его анкету от кадровиков за семь замков в свой личный сейф.

Чтобы уберечь Кузнецова, отказались от процедуры присвоения звания и выдачи удостоверения. Спецагенту оформили советский паспорт на имя Рудольфа Вильгельмовича Шмидта, по которому чекист и жил в Москве. Вот так советский гражданин Николай Кузнецов вынужден был скрываться в родной стране.

Разведчик-нелегал СССР №1

Рудольф Шмидт

В конце 30-х в СССР зачастили немецкие делегации всевозможных раскрасок: торговые, культурные, общественно-политические и пр. В НКВД понимали, что 3/4 состава этих делегаций — разведчики. Даже в составе экипажей «Люфтганзы» летали не красотки-стюардессы, а бравые стюарды с военной выправкой, меняющиеся через каждые 2-3 рейса. (Так штурманы Люфтваффе изучали районы будущих полетов.)

В кругу этой разношерстной публики и вращался «тоскующий по фатерланду» советский немец Шмидт, незаметно выясняя, кто из немцев чем дышит, с кем устанавливает контакты, кого вербует. По собственной инициативе Кузнецов раздобыл форму старшего лейтенанта ВВС РККА и начал выдавать себя за инженера-испытателя закрытого московского завода. Идеальный объект для вербовки! Но часто клюнувший на Шмидта немецкий агент сам становился объектом вербовки и возвращался в Берлин уже агентом НКВД.

Разведчик-нелегал СССР №1

Кузнецов-Шмидт водил дружбу с дипломатами, вошел в окружение военно-морского атташе Германии в СССР. Дружба с фрегаттен-капитаном Норбертом Баумбахом закончилась вскрытием сейфа последнего и фотографированием секретных документов. Частые встречи Шмидта с немецким военным атташе Эрнстом Кестрингом позволили чекистам установить прослушку в квартире дипломата.

Самоучка

При этом поставляющий ценнейшую информацию Кузнецов так и оставался нелегалом. Все предложения руководства отправить столь ценного работника на какие-либо курсы Федотов пресекал на корню, тщательно скрывая анкету «Шмидта» от посторонних глаз. Никаких курсов Кузнецов никогда не проходил. Основы разведки и конспирации, вербовка, психология, фотодело, вождение автомобиля, немецкий язык и культура — во всех областях Кузнецов был 100%-м самоучкой.

Кузнецов никогда не был членом партии. Одна только мысль, что Кузнецов должен будет рассказать на партбюро при приеме свою биографию, бросала Федотова в холодный пот.

Разведчик Кузнецов

С началом войны Кузнецов был зачислен в «Особую группу при НКВД СССР», возглавляемую Судоплатовым. Николая отправили в один из подмосковных лагерей для немецких военнопленных, где он отсидел несколько недель, влезая в шкуру немецкого обер-лейтенанта Пауля Зиберта. Летом 1942 года Кузнецов был направлен в отряд Дмитрия Медведева. В столице рейхскомиссариата г. Ровно за 16 месяцев Кузнецов уничтожил 11 высших чинов оккупационной администрации.

Разведчик-нелегал СССР №1

Но не стоит воспринимать его работу исключительно как террористическую. Главной задачей Кузнецова было добывание разведданных. Он один из первых сообщил о грядущем наступлении гитлеровцев на Курской дуге, определил точное местонахождение ставки Гитлера «Вервольф» под Винницей. Один из офицеров абвера, задолжавший Зиберту крупную сумму денег, обещал расплатиться с ним персидскими коврами, о чем Кузнецов сообщил в центр. В Москве информацию восприняли более чем серьезно: это было первое известие о подготовке немецкими спецслужбами операции «Длинный прыжок» — ликвидации Сталина, Рузвельта и Черчилля в ходе Тегеранской конференции.

Гибель и посмертная слава

Кузнецов не мог «держаться» вечно. СД и гестапо уже искали террориста в форме немецкого обер-лейтенанта. Застреленный им чиновник львовского штаба военно-воздушных сил перед смертью успел назвать фамилию стрелявшего: «Зиберт». На Кузнецова началась настоящая охота. Разведчик и два его товарища ушли из города и стали пробираться к линии фронта. 9 марта 1944 года Николай Кузнецов, Иван Белов и Ян Каминский в с. Боратин нарвались на отряд УПА и погибли в бою.

Похоронен Н. Кузнецов на Холме Славы в г. Львове. В 1984 году его именем был назван молодой город в Ровенской области. Николаю Кузнецову были поставлены памятники в Ровно, Львове, Екатеринбурге, Тюмени, Челябинске. Он стал первым сотрудником внешней разведки, удостоенным звания Героя Советского Союза.

Разведчик-нелегал СССР №1

И последнее, горькое

В июне 1992 года власти г. Львова приняли решение демонтировать памятник советскому разведчику. В день демонтажа на площади было многолюдно. Многие из пришедших на «закрытие» памятника не скрывали слез.

Стараниями боевого товарища Кузнецова Николая Струтинского и бывших бойцов отряда Медведева львовский монумент был перевезен в г. Талица, где жил и учился Кузнецов, и установлен в центральном сквере города.

Разведчик-нелегал СССР №1

Источники:

http://ru.wikipedia.org
http://samlib.ru/f/flejm_a_d/razwedka.shtml
http://www.wirade.ru
http://www.rg.ru/2009/01/16/kuznecov.html
http://amnesia.pavelbers.com
http://николайкузнецов.рф
Автор Klim Podkova

Слава Вячеслава

В реальной жизни человек редко думает о том, что совершает подвиг. Только литературные герои могут сообщить, у них запланированы героические поступки. А люди в милицейской или военной форме просто делают свою работу. Тяжелую, страшную, сложную, настоящую мужскую. И только потом ее могут назвать подвигом…. Выдержка из Указа Президента Российской Федерации под номером 334 от 30 марта 2009-го года: «За мужество и героизм, проявленные при исполнении служебного долга, старшему сержанту милиции Воробьёву Вячеславу Михайловичу присвоить звание Героя Российской Федерации».

Слава Воробьев родился в 1984-ом году в Белгороде. Вячеслав рос обычным мальчишкой, учился в средней школе, любил спорт, был капитаном футбольной команды. В это время отбушевала перестройка, и страна на всех парах врезалась в капитализм, прихватив заодно из советского прошлого все самое худшее — неограниченную власть чиновников, коррупцию, связь политики с криминалом. Переломный момент в истории великой державы отразился на жизни почти каждой российской семьи. Особенно трудно пришлось тем, кто зарабатывал ниже среднего уровня. А мать будущего Героя, Лариса Матвеевна, в одиночку воспитывала двоих детей — Вячеслава и его сестру Надю. Видя, как тяжело ей приходится, Слава после девятого класса отправился в ПТУ учиться на каменщика. А в 2002-ом году пришло время идти в армию. Спортивный, тренированный парень мечтал служить в спецназе, два дня он с замиранием сердца ждал — возьмут или не возьмут? На третий день его мечта обрела реальные черты, Вячеслав Воробьев, правнук фронтовика, был зачислен в специальное подразделение «Русь» внутренних войск МВД РФ. Потом была «учебка», четырнадцать месяцев служебных командировок в горячие точки Северного Кавказа. 7 мая 2004-го года он получил заветную для любого спецназовца награду — краповый берет.

В октябре 2004-го года срочная служба закончилась, и Вячеслава уволили в запас. А в начале 2005-го молодой, но уже опытный боец был принят на работу в ОМОН при белгородском управлении внутренних дел. И снова начались командировки на Северный Кавказ. За почти неполные четыре года Вячеслав Воробьев четырежды побывал вместе со своим подразделением в этом неспокойном регионе. О добросовестном исполнении долга свидетельствуют неоднократные поощрения от руководства белгородского УВД и МВД РФ. А потом, в декабре 2008-го года, пришла та самая, последняя и внеочередная для него трехмесячная командировка. Что заставило парня поехать и в этот раз, сказать трудно. Незадолго до этого он уже «отработал» три месяца в Ингушетии, успел отдохнуть, набраться сил, а потом пришел и снова попросился на Северный Кавказ.

Их группа была размещена в ингушской станице Орджоникидзевская, непосредственно на границе с Чечней. Занимались бойцы «будничной» для ОМОНа работой: плановые проверки по конкретным подозрительным адресам, выезды на захват вооруженных террористов, патрулирование дорог и населенных пунктов. Однажды вечером после подведения итогов прошедшего дня, командир отряда ознакомил белгородский отряд с новой задачей. В одном из частных домов в Юго-Западной части Назрани по полученным разведкой сведениям укрылась группа боевиков. Задача была изолировать и нейтрализовать вооруженных бандитов. Все вроде бы было как всегда, операция ничем не отличалась от десятка других, в которых участвовал старший сержант-омоновец. Если бы не одно обстоятельство — белгородскому ОМОНу для проведения «рутинного» задания выделялись для прикрытия и усиления немалые силы: два других отряда ОМОНа и подразделение СОБРа, БТРы и «Уралы». Всего в операции оказалось задействовано чуть менее ста бойцов.

На рассвете 12 февраля 2009-го года на улице Гороводжева объединенный отряд окружил громадную, четырехэтажную домину, сложенную из добротного кирпича и обнесенную четырехметровым кирпичным забором. В укрепленном «замке» все было тихо: ни движения, ни шума. Согласно инструкциям командир штурмовой группы дважды громко постучал в ворота, однако ему никто не ответил. Бойцы получили приказ выдвигаться. Прикрываясь щитами, штурмовая группа стала подниматься по приставленным к забору лестницам, первым шел старший сержант Воробьев. Его задаче было проникнуть во двор и обеспечить прохождение штурмового отряда, проще говоря, открыть изнутри тяжелые стальные ворота.

Слава Вячеслава

На самом верху Вячеслав осмотрелся. Перед ним стоял гараж и ряд хозяйственных построек неизвестного назначения. Напротив ворот располагался качественный крытый навес для машин, окруженный кирпичной стеной высотой более метра. Именно эта стенка и спасет через некоторое время жизнь омоновца. Не заметив ничего странного или подозрительного, Воробьев спрыгнул во двор, а остальные бойцы остались его прикрывать сверху. Тихо пробравшись между стеной и навесом к углу дома, сержант увидел вооруженных людей, готовящихся к бою. Вячеслав немедленно дал по ним длинную очередь, предупредив, таким образом, своих товарищей об опасности. Остальные бойцы группы не успели оказаться на линии огня бандитов, что их и спасло. Зато Вячеслав обнаружил себя, оставшись во дворе с боевиками один на один.

Много позже старший сержант Воробьев прокомментировал свои действия так: «Решение принимал самостоятельно. В подобных ситуациях самая верная мысль — первая. Если бежать, то бежать, если стрелять, то стрелять. Начнешь рассуждать, думать, — плохо кончится».

Омоновцы быстро перегруппировались, заняв удобные огневые позиции, а Вячеслав начал, отстреливаясь, отходить в направлении навеса. В этот же момент боевики открыли шквальный огонь. Среди них были гранатометчики, пулеметчики и снайперы. Бронетранспортер, сломав ворота, въехал на территорию домовладения, но был сразу же подбит. Скрывшись за кирпичную стену навеса, Вячеслав пытался по рации корректировать ответный огонь омоновцев, докладывал о перемещениях противника. Через несколько мгновение в него попала первая пуля. Не обращая внимания на ранение, отважный омоновец продолжал отстреливаться, одновременно объясняя командиру расположение огневых точек противника. Вскоре его ранили в правую руку, затем в левую ногу, четвертая пуля угодила в живот. Снайпер методичного расстреливал бойца, но по собственному признанию Вячеслава болезненной была лишь первая рана.

Из рассказа Вячеслава Воробьева о сражении: «Когда мне задело руки, я уже не мог удерживать автомат. Пришлось перейти на короткий ствол. Стрелял с левой руки. Позже и он выпал, у меня сил хватало только чтобы говорить по рации…. Сейчас меня спрашивают: было страшно? Нет, мыслей вообще там особо не было. Все вышло автоматически…. За пару минут до конца боя меня обошли и расстреляли в упор. Потом грянул взрыв, и посыпались кирпичи».

Боевики, поняв, что отступать некуда, привели в действие взрывное устройство. Огромный дом вместе с бандитами разметало по сторонам, несколько бойцов спецназа получили ранения, четверо погибло, а Вячеслава засыпало битым кирпичом и обломками бетона. Бой длился целых сорок минут — столько времени боевики не давали спецназу вломиться внутрь, столько времени Вячеслав оставался наедине с бандитами. Как показал последующий осмотр, в подвале полностью разрушенного дома, а по сути мини-завода, находилось огромное количество компонентов для изготовления взрывчатых веществ, а также оружия и боеприпасов. Мощность найденных «самоделок» составила около тысячи килограмм в тротиловом эквиваленте, этого, по подсчетам специалистов, хватило бы для уничтожения половины Назрани. Северокавказскую «лабораторию смерти» охраняла шестерка опытнейших шахидов-смертников, которых возглавлял командир Малгобекской группировки по кличке «Мустафа». Данная бандгруппа была причастна к проведению целого ряда особо тяжких террористических актов.

От взрыва дома стенка, прикрывавшая бойца, обрушилась прямо на него. Подоспевшие товарищи откопали Вячеслава из-под толстого слоя обломков. Израненный герой в бессознательном состоянии был доставлен в военный госпиталь во Владикавказе, а уже оттуда перевезен в Москву. Жизнь Вячеславу спас не только бронежилет, очевидно, его ангел-хранитель не сидел без дела. Еще в военном госпитале врачи обнаружили в его теле шестнадцать проникающих ранений: сквозное в грудь, в ноги, в руки, в голову, в позвоночник. И ко всему контузия от сильнейшего взрыва. Доктора разводили руками: после такого не выживают. Больше месяца Вячеслав лежал в реанимации и все-таки выкарабкался, выжил. Только одна из тех пуль попала ему в спинной мозг, после чего парень потерял способность двигаться, отказали ноги.

7 мая Вячеславу Воробьёву прямо в палате отделения реанимации и интенсивной терапии Главного клинического госпиталя МВД в Москве вручили Золотую Звезду Героя. Высокую награду ему лично передал тогдашний министр внутренних дел Рашид Нургалиев. До великого праздника дня Победы оставалось всего два дня, до исполнения двадцати пяти лет — двадцать два дня. По рассказам очевидцев Вячеслав лежал на кровати и, держа Золотую Звезду в израненных руках, страшно смущался, постоянно кивая на соседние палаты, в которых находились его боевые товарищи — солдаты и офицеры — имевшие за плечами собственные подвиги на Северном Кавказе.

Через какое-то время боец пошел на поправку, и для него начался длительный процесс реабилитации. Спустя год его выписали из больницы, и он вернулся домой в Белгород. Там Вячеслава Воробьева ждала мать и невеста. Городские власти выделили Герою России просторную трехкомнатную квартиру, участок под строительство дома и автомобиль. А вскоре он женился.

Товарищи по службе рассказали журналистам о тайных способностях Вячеслава: «Ведь он потрясающе готовит. Домашней пищи, приготовленной руками Славика, нам очень не хватает. Его фирменными блюдами были солянка и борщ. Равных ему в приготовлении их не было».

Вячеслав Воробьев является одним из двух ныне живых жителей Бергорода, носящих высокое звание Героя России (всего их — шесть). Мэр города лично поздравляет его каждый день рождения. Вячеслава приглашают на торжественные линейки, в его честь заложили рябиновую аллею возле одной школы. А с 2011-го года мужественный боец вручает студентам Белгородского университета экономики, права и кооперации стипендии своего имени. Слава признается, что устает от повышенного внимания, однако признание людей ему приятно. Сильнее всего бойца растрогала реакция зала при вручении ему в 2009-ом году в Москве национальной молодежной премии под названием «Прорыв». Вячеслав победил в номинации «Доблесть» и весь двадцатитысячный зал Олимпийского дворца аплодировал ему стоя.

С момента роковых событий в Назрани прошло уже много лет, однако в мыслях своих Вячеслав снова и снова возвращается к тому дню. И его, и его близких людей мучает только один вопрос: «А можно ли было поступить по-другому?». Сам Герой России говорит так: «Я миллионы раз прокручивал тот эпизод в голове. Однако если бы все повторилось, учитывая ту же ситуацию, ту же информацию, я поступил бы также. Сто процентов».

Слава ВячеславаСегодня, несмотря на то, что Вячеслав до сих пор прикован к инвалидной коляске, он по-прежнему числится в рядах белгородского ОМОНа и активно участвует в его жизни, общаясь с детьми и подростками, выступая на патриотических собраниях. Сержант верит в то, что обязательно встанет на ноги и вернется в строй. Рядом с ним всегда его супруга Татьяна, сослуживцы и друзья. Они делают все возможное, чтобы Вячеслав не замкнулся в себе, не заперся в четырех стенах. Однако товарищи признаются — подобное Герою не грозит. Не из такого он теста. О планах на будущее сам Воробьев говорит: «Одна мечта — восстановиться и вернуться в отряд. Кроме этого, хочу институт окончить — начинал на юриста. Есть мысли и насчет работы. Но не в бизнес — работа должна нравиться, а там придется обманывать».

Врачи не дают никаких гарантий того, что Вячеслав будет ходить. Однако надежда остается, и поэтому омоновец не сдается. Каждый день Слава начинает с небольшого подвига. Сначала, еще в больнице он сумел заставить себя жить. Потом сел в инвалидную коляску. А теперь каждый день встает на тренажеры и пытается делать едва заметные шажки к победе. Пожелаем же старшему сержанту ОМОНа, Герою России, успехов и здоровья. Будем жить, Слава!

Источники информации:
http://www.bratishka.ru/archiv/2009/11/2009_11_3.php
http://www.1tv.ru/news/social/156234
http://www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=11276
Автор Игорь Сулимов

http://moiarussia.ru/zhenshhinam-vo-vtoroj-mirovoj-posvyashhaetsya/

https://youtu.be/4tLnARJkVK4

ЗОЯ.doc: (702.5 КБ) 227 скачиваний

ЗОЯ.doc: (702.5 КБ) 227 скачиваний

ЗОЯ.doc: (702.5 КБ) 227 скачиваний

Герой России Алексей Петрович Ермолов.pdf: (632.01 КБ) 379 скачиваний

Герой России Алексей Петрович Ермолов.docx: (271.51 КБ) 273 скачивания

Смирись Кавказ.docx: (289.16 КБ) 199 скачиваний

[media]

Смирись КавказЧасть 2.pdf: (468.71 КБ) 273 скачивания

Смирись Кавказ.pdf: (575.52 КБ) 482 скачивания

[/media]

Белый генерал Часть 2.docx: (509.88 КБ) 256 скачиваний

Белый генерал.docx: (781.74 КБ) 256 скачиваний

Героизм простых солдат

Героизм простых солдат10 марта 1995 года, во время штурма Бамута, разведвзвод под командованием сержанта Бларнейского ворвался в дом, где боевики удерживали детей для «живого щита». Боевики открыли кинжальный огонь, чтобы вернуть себе заложников, и Бларнейский принял решение выносить детей из под огня.

Взвод Бларнейского спас тогда восемнадцать детей, из них восьмерых вынес сам сержант. Бойцы выносили детей на руках, прикрывая их своим телом; другого способа спасти их просто не было. Под шквальным огнем солдаты гибли один за одним, но спасали детей. Все дети остались живы, старшая девочка, Таня Бланк, получила легкое ранение в ногу.

Будучи раненым, Бларнейский вернулся назад к тяжелораненному бойцу. Ведя пулеметный огонь и сдерживая боевиков, он продержался до прибытия подкрепления – бойцов передового отряда 879 ОДШБ, которые отбросили противника.

Рассказ Татьяны Бланк, дочери воспитательницы, которая была вместе с детьми:

«…мы лежали возле сарая, который вовсю пылал, и нам было жарко. Вокруг стоял грохот, все кричали. Солдаты стреляли. Время от времени один из солдат хватал мальчика или девочку и бежал, стреляя на ходу. Я приподнимала голову и видела, как он отдавал ребенка другому солдату, а сам ложился и стреляя возвращался назад ползком…

Бывало, что солдат падал, и тогда другой подхватывал ребенка, и бежал…

Нас становилось все меньше, и вдруг я осталась одна. Я подумала, что меня бросили, но тут кто–то сильный схватил меня на руки. Я закричала, испугавшись, а потом узнала его. Он был один из тех солдат, кто постоянно убегал и возвращался ползком. Он схватил меня на руки и сказал, что его зовут сержант и что, если мы хотим успеть завтра в школу, то придется побегать немного…

Он бежал, виляя туда–сюда, крепко прижимая меня к себе одной рукой. Второй рукой он стрелял из автомата, немного поворачиваясь назад. Иногда сержант как-то странно содрогался всем телом и кашлял, но все равно бежал вперед…

Нам оставалось совсем немного до камней, когда он опять очень дернулся, глухо кашлянул и упал на одно колено…

Его рука очень сильно сжала меня, мне стало больно. Но он снова встал и, сказав мне, что наступил на ежика, медленно побежал вперед. Я смотрела в его лицо, оно становилось белым–белым и губы тоже, а изо рта у него шла кровь…

И он все равно бежал вперед… Я тогда подумала, что его руками меня несет Бог…

Героизм простых солдатЗа камни мы просто упали и покатились. Меня схватила мама. Я очень плакала и не могла успокоиться. Сержант все время кашлял, потом снял с себя бронежилет и отдал нам, он был пропитан кровью, а сам перевалился за камни и пополз назад, к сараю. Там вовсю шла стрельба, но стреляли теперь только оттуда. Мама крикнула ему, чтобы он не шел туда, ведь он ранен, а он ответил, что сигареты там на столе забыл…

Я видела, как он потрогал шею лежащего на земле солдата, потом снял с него бронежилет, каску и забрал его автомат. И начал стрелять. Мы с мамой стали успокаивать детей, они все плакали, а потом к нам подбежали солдаты в черной форме.

Наши. Некоторые побежали, стреляя, в ту сторону, где горел наш сарай и кто–то стрелял, а некоторые остались с нами. В бронежилете сержанта они показали мне шесть вмятин от пуль, которые жилет удержал и маленькую дырочку там, где не удержал…

Мы потом летели на вертолете, а мама мне сказала, что сержанта зовут Данил, и что он придет ко мне в школу 1 сентября с цветами…»

Из двадцати семи человек во взводе осталось четверо. Двадцать три бойца погибли, спасая жизни детей. За совершенный подвиг Данил Бларнейский был представлен к званию Героя России, но не получил его. Из–за ранений, полученных в ходе боя в селе Бамут, в конце весны 1995 года, Данил Бларнейский комиссован из рядов ВС в звании старшего сержанта.

За беспримерный героизм, проявленный при выполнении воинского долга во время операции в Бамуте, указом Президента Российской Федерации от 26 марта 1995 г. Бларнейский Данил Кемалович награжден Орденом Мужества.

Все бойцы были награждены. Почти все – посмертно. Рядовой Чеклецов, которого Бларнейский вынес из под пуль, умер от ран в госпитале через двое суток.

Сержант и сегодня живёт рядом с нами. Незаметный человек, обычный гражданин своей страны.

Товарищ командующий. Четыре войны генерала Георгия Шпака

Товарищ командующий. Четыре войны генерала Георгия ШпакаНа предложение стать командующим ВДВ Георгий Шпак сначала ответил отказом. Не мог простить родным войскам обиды за сына Олега, погибшего в Чечне по халатности командиров. Это был самый тяжелый год в его жизни. Ни дня без воспоминаний о сыне, об их последней встрече в Чечне.

Пойти на ВДВ уговорил замминистра обороны Дмитрий Сухоруков, семь лет после Маргелова откомандовавший крылатой пехотой.
– Будет еще одна война, – сказал он тогда, – твой опыт нужен войскам, подумай о людях...

ВОТ ЭТО РОТНЫЙ!

После училища Шпак четыре года командовал взводом курсантов и еще три – ротой. Отчаявшись проситься в войска, решился на поездку в штаб ВДВ, в результате став комбатом учебной дивизии. А сделав батальон лучшим, очень вовремя заработал право на академию – годом позже было бы поздно. Он успел. А потом так проявил себя во время учебы, что был распределен сразу командиром полка. Это было решением тогдашнего командующего ВДВ Василия Маргелова, часто двигавшего ярких офицеров через ступени карьерной лестницы.

Их первая встреча произошла, когда дядя Вася проверял офицеров училища по огневой подготовке, и занимавшегося стрельбой Шпака специально поставили рядом с командующим. Когда он, не опуская пистолета, за секунды сделал три выстрела, Маргелов обозвал лейтенанта пижоном, но, увидев три выбитые десятки, тут же наградил своими часами. А двумя годами позже, будучи ротным, Шпак вновь впечатлил командующего. Проводил зарядку с ротой курсантов, и вдруг – с голым торсом и сигаретой в зубах – поблизости была его дача – подходит командующий. Следом – начальник тыла училища.

– А ну-ка, Андрюша, – говорит ему Маргелов, – подтянись на перекладине.

Тот не смог. Тогда, обращаясь к Шпаку, дядя Вася, не зная, что тот занимался гимнастикой, провокационно предложил покрутить на перекладине «солнце». И капитан Шпак, уверенно шагнув к перекладине, выписал поразившие командующего кружева.

– Вот это ротный! – не скрыл эмоций Маргелов. – Вот это я понимаю…

ОДНИМ ПАРАШЮТНО-ДЕСАНТНЫМ ПОЛКОМ

Павла Грачева долго попрекали залихватским обещанием смирить Грозный одним десантным полком. А между тем Кабул в декабре 1979-го брали именно так. Одним парашютно-десантным полком. Полком Георгия Шпака.

Сначала в Москву вызвали командиров полков и командование витебской воздушно-десантной дивизии. Изучили карты, под видом туристов вылетели в Афганистан. Несколько дней ездили по Кабулу, изучая район предстоящих действий. А в ноябре 1979-го их подняли по тревоге. Было около десяти вечера. Едва придя со службы и успев лишь снять сапоги, Шпак снова поспешил в полк. И улетел на полтора года, не успев даже попрощаться с семьей.

Прилетев в Кабул, стали лагерем у аэродрома. А через трое суток получили команду на штурм. И понеслись десантные «бэхи» на бригаду афганской армии и местный Генштаб. Внезапность не оставила противнику шансов. Афганцев загнали в казармы, не пустив к паркам с техникой. Вскоре сопротивление, а по колонне вели огонь и даже подбили одну БМД, было подавлено. Удачно прошел и захват Генштаба. Блокировав здание, заняли оборону. На огонь из стрелкового оружия отвечали огнем боевых машин.

После операции дивизию обещали отправить домой, но задержали в Афганистане на долгие десять лет.

В АФГАНСКИХ ГОРАХ

Ситуации, не предусмотренные боевым уставом, начались с первого же выхода в горы. Большая часть пути в провинцию Чаквардак, куда полк Шпака направили устанавливать новый порядок, проходила по горным дорогам. Засады и двухметровые снега лишь поначалу казались главным препятствием. Когда встретили первую промоину – десятиметровую яму на узкой горной дороге, справа – отвесная скала, слева – стометровый обрыв, впору было отчаяться. Боевики специально пускали воду на дороги, вымывая такие провалы.

Трое суток засыпали яму камнями. Но выдержит ли кладка боевые машины? Вот испытание, которое не забудешь. БМД прошла нормально, а танк… Перекрестившись, капитан-танкист ведет Т-62 на камни. Проезжает метров пять, и кладка начинает медленно осыпаться в пропасть. Танк уходит все глубже, вот уже лишь ствол торчит над дорогой. Все… Но опытный танкист, не газуя, медленно скребя гусеницами по осыпающимся камням, все-таки выползает.

Потом еще три дня восстанавливали кладку, вырубали лес, клали бревна. И прошли!

До всего доходить приходилось уже по ходу боевых действий. Главное, что требовал Шпак от своих офицеров, – не платить за афганские горки солдатскими жизнями. После каждой боевой операции тщательно обобщали опыт. Чтоб бороться, например, с засадами на горных дорогах, Шпак придумал спешивать одну роту и в пешем порядке посылать верхом – прикрывать идущую внизу бронегруппу. Движение по горным дорогам – только гусеница в гусеницу, и только после инженерной разведки. Если огонь со скалы, колонна смыкается – машина плотно подходит к машине, и в промежутке между скалой и колонной можно ходить, как в траншее. Стволы в сторону противника и огонь по «зеленке». Научились лазать по горам с помощью веревок с узлами. То, что в сапогах в горах много не навоюешь, поняли сразу же. Не дожидаясь, пока проблему решат наверху, Шпак решил ее сам. Закололи свиней в оставшемся в Белоруссии полковом подсобном хозяйстве и на вырученные деньги купили кеды и шерстяные носки. Чтоб подразделения были более управляемыми и никого не потерять раненым в горячке боя – взводы стали разбивать на боевые двойки и тройки. Ранило одного – второй его выносит. Словом, многие тактические идеи командовавшего знаменитым 350-м полком полковника Шпака потом еще долго применялись не только в Афганистане, но и в Чечне.

За Афганистан Шпака представили к Звезде Героя, но «Героев» в то время давали только посмертно. Поэтому памятью об афганских дорогах и погибших друзьях стал орден Красного Знамени. Самая дорогая награда.

СО СМЕРТЬЮ В СПОРЕ

Сделанная душманами под асфальтом промоина во время остановки колонны оказалась аккурат под его машиной. И когда при возобновлении движения командирская «сорока» Шпака нырнула в глубокую яму, он лишь чудом не выпал из нее, сумев удержаться за ручку открытого люка.

Машина вверх гусеницами плюхнулась в жидкую грязь. Все застонали.

– Молчать! – остановил панику Шпак. – Кто подаст голос, стреляю без предупреждения.

Тишина. Темно, ничего не видно. Только чувствуется, как грязь медленно заползает внутрь.

– Заглуши двигатель, – командует он механику.

Тот долго не находит кнопку, но в итоге все же глушит движок.

– Попытайтесь открыть люк, – говорит Шпак связистам.

Люк удается приоткрыть, но пролезть в него невозможно.

Собравшиеся вокруг перевернутой машины люди громко спорят, не находя решение.

– Спустите ГАЗ-66 с лебедкой, зацепите за гусеницу и переверните машину, – командует Шпак.

Не получается – рвется трос.

– Тогда копайте траншею и вычерпывайте ведрами грязь, – находит Шпак другое решение.

Получилось! Через пять часов в один из люков уже можно было вытаскивать ошалевших бойцов. Шпак по неписаным командирским законам покинул аварийную машину последним.

А вернувшись с войны, он узнал, что его поспешили похоронить...

Когда, едва приехав из Афганистана, он отправился в Каунас к старому другу начальнику тыла 7-й дивизии, тот привел его в банкетный зал с накрытым человек на пятьдесят столом.

– Придут друзья? – спросил Шпак.

– Нет, – ответил друг, усаживая его за один конец стола и садясь за другой. – Будем только мы двое.

Оказывается, когда из Афганистана пришла весть о его гибели, тот, пригласив полсотни сослуживцев, именно за этим столом провел по нему поминки.

ОТ КАУНАСА ДО ТУРКЕСТАНА

Служба заместителем командира стоявшей в Каунасе 7-й воздушно-десантной дивизии запомнилась масштабными учениями «Запад-81» и работой с командовавшим соединением Владиславом Ачаловым.

Потом были три года командования 76-й (псковской) дивизией. Наладив систему соцсоревнования, при которой добившиеся объективно лучших показателей росли быстрее других, Шпак назначал на должности тех, кто хотел и умел работать, невзирая на возраст, звания и служебное прохождение. Благо, знавший его еще по Афганистану командующий ВДВ Дмитрий Сухоруков поддерживал молодого комдива во всех начинаниях. В результате дивизия вскоре вышла в лучшие.

После академии Генерального штаба Шпак – замкомандующего 14-й, а потом командующий 6-й общевойсковой армии со штабом в Петрозаводске. Масштабы доставшегося хозяйства впечатляли: 1500 км по фронту, 500 – в глубину. Управляя такой махиной, приходилось по неделе в месяц проводить в каждой дивизии. Дома его в тот период почти не видели, зато новая служба научила мыслить по-государственному. И новые назначения не заставили себя ждать: сначала его назначают начальником штаба Туркестанского военного округа, а затем переводят на аналогичную должность в ПриВО.

ОПЫТ, ОПЛАЧЕННЫЙ КРОВЬЮ

Летая по войскам округа, Шпак знакомился с командирами, главами областей и республик, изучал ситуацию на местах. Шла массовая передислокация в округ частей из ближнего и дальнего зарубежья. За проблемами по их размещению и обустройству как-то незаметно отходила на второй план боевая учеба. И хотя ее организация в круг прямых обязанностей НШ округа не входила, в конце 1994-го она заставила и его забыть обо всех остальных делах.

Первая Чечня свалилась как снег на голову. В начале декабря 81-й мотострелковый полк ПриВО прибыл в Моздок. Хорошо понимая, что личный состав не готов к войне, Шпак с командующим войсками округа и группой офицеров вылетели в Моздок. Больше десяти дней Шпак лично учил солдат стрелять из БТРа, снаряжать ленты, ходить в атаку и держать оборону. Разбираться, по чьей вине солдат не научили даже элементарным вещам, было некогда.

Под Новый год группу офицеров ПриВО попросили домой. Узнав о том, как 81-й полк и 131-я бригада, войдя в город походными колоннами, угодили в каменный мешок и понесли катастрофические потери, Шпак не находил себе места. Тогда он еще не знал, какая потеря ждет его впереди. 29 марта 1995 года погиб его сын Олег. Лейтенант-десантник. Командир парашютно-десантного взвода.

СЫН

У них с женой долго не было детей. Потом родился Олег, через два года – дочь Елена.

Военные гости, военные разговоры – Олег с детства знал, кем будет. Только десантником. Во время учебы в академии Генерального штаба – сын тогда был учеником девятого и десятого классов – они каждое утро вместе пробегали по три километра, занимались на брусьях и турнике. И когда Олег поступил в Рязанское десантное училище, проблем с физподготовкой, которые испытывает большинство курсантов, у него не было. Зато были другие проблемы.

– Трудно мне, пап, – признался однажды Олег, – не любят меня, потому что я генеральский сынок.

– Молодец, сын, что сказал, – ответил отец.

Придя к Олегу в роту, Шпак попросил рассадить личный состав, чтобы выступить перед курсантами. Представился: командующий армией генерал-лейтенант Шпак Георгий Иванович. И рассказал, как сам учился в этом училище, как тяжело давались физические нагрузки, как непросто складывалась дружба, но если первокурсниками они иногда даже дрались, то к четвертому курсу стали как братья. Потом рассказал, как сам командовал взводом и ротой в училище, как брали Кабул, как первыми воевали в горах. И о том, как нелегко приходилось менявшей гарнизон за гарнизоном семье.
– А теперь, товарищи курсанты, – сказал 47-летний генерал-лейтенант, сняв китель и подойдя к перекладине, – я покажу вам три упражнения. Кто сумеет повторить, сегодня же уедет в отпуск на десять суток, с начальником училища вопрос решу – слово генерала.

Рота взорвалась от восторга.

Когда же Шпак показал на турнике и брусьях упражнения уровня кандидата в мастера спорта по гимнастике, а потом метров десять прошел на руках по казарме, рота затихла. Один смельчак попытался что-то изобразить на брусьях, но свалился под хохот товарищей.

– Вот, друзья, чем надо заниматься нормальным мужикам. А теперь представьте, каким я был командиром взвода и роты, – подытожил Шпак, пожал руку ротному и ушел.

Проблем с товарищами у Олега больше не было. А в училище началась настоящая гимнастическая мания – курсанты всех курсов начали тренировать показанные командующим армией упражнения.

Шпак очень внимательно следил за офицерским становлением сына, постоянно справлялся о его службе у командира полка, давал Олегу советы.
В январе 1995-го, когда Олег с больным коленом и язвой лежал в госпитале, его батальон стали готовить в Чечню. Оставив расписку в добровольном отказе от лечения, Олег покинул госпиталь, чтобы поехать вместе со всеми.

– Не сомневался, что ты так и поступишь, – сказал, прощаясь с сыном, Георгий Шпак.

В течение часа он напутствовал Олега, как быть на войне: не стесняться ходить в бронежилете и каске, по незнакомым дорогам идти только после минной разведки, гусеница в гусеницу, а чтобы сразу врасти в обстановку – обо всем расспросить зятя – тоже Олега, батальон которого в Чечне менял батальон сына.

15 марта Георгий Шпак прилетел проверить воевавшие в Чечне окружные части. Когда заехал к сыну, опорный пункт роты которого располагался южнее Комсомольского, Олег, как и наказывал отец, встретил его в бронежилете и каске. Первым делом Шпак придирчиво осмотрел опорный пункт сына. Ширина, глубина, расположение огневых средств, блиндаж с бревнами в три наката – все было по-военному грамотно, чем Олег очень его порадовал. Потом он на три дня отпросил сына, и всю его командировку они вместе ездили по Чечне.

А через две недели Олег погиб.

Прилетев в Чечню и разобравшись в обстоятельствах гибели сына, Шпак высказал много крепких слов офицерам, из-за непрофессионализма которых погиб его сын. Но Олега было уже не вернуть...

Его же самого вернули к жизни слова Сухорукова о новой войне и возможных потерях. В результате в декабре 1996-го генерал-лейтенант Георгий Шпак принял должность командующего ВДВ.

И СНОВА ВОЙНА

Обескураживший натовцев рейд десантников из Боснии в Приштину в июне 1999-го наверняка помнят многие. Однако за кадром остался тот факт, что этот нашумевший марш-бросок стал возможен благодаря политической дальновидности командующего ВДВ генерал-полковника Георгия Шпака, начавшего подготовку к операции за неделю до политического решения. Примерно то же произошло и двумя месяцами позже. Узнав о вторжении боевиков в Дагестан, Шпак сразу же своим решением привел «к бою» временно находившийся под Каспийском батальон десантников. И когда, несмотря на обилие в регионе мотострелковых частей, встретить боевиков послали именно этот батальон новороссийских десантников, они, совершив марш на Ботлих, на несколько часов опередили Басаева и Хаттаба, не дав боевикам перенести войну в Дагестан.

Став командующим, Шпак активизировал боевую учебу и еще до появления частей постоянной готовности создал в каждом парашютно-десантном полку так называемые батальоны первой очереди – подразделения, в любой момент готовые к боевому применению. Ну а когда началась война, качественную подготовку убывающих в Чечню полковых тактических групп сразу же определил приоритетной для ВДВ задачей.

16 раз побывал он в зоне боевых действий и сам.

В сентябре 1999-го по пути к Хасавюрту, где стояла тогда группировка ВДВ, командующему довели радиоперехват: боевики готовят на него нападение. Но на уговоры ехать в Хасавюрт хотя бы через день ответил отказом. Перенос приезда командующего из-за угрозы нападения, по его словам, неизбежно подорвал бы боевой настрой войск. А ведь он приехал, чтобы его поднять!

А когда в разгар боев под Ботлихом генералы из командования СКВО сильно прессовали командира 7-й воздушно-десантной дивизии генерала Юрия Кривошеева, заставляя быстрее брать занятые боевиками горки, Шпак, напротив, заверив его, что не даст в обиду, жестко требовал беречь людей и не спешить выполнять дурные приказы.

– Требуй авиационную и артиллерийскую поддержку, – руководил он Кривошеевым из своего кабинета, а операторы командования ВДВ наносили в это время последние изменения боевой обстановки на карту.

Нередко Шпак помогал своим офицерам и в разработке боевых операций. Как, например, при блокировании Гудермеса, когда они с командиром десантно-штурмового полка полковником Юрием Эмом придумали выманить боевиков имитацией атаки на окраину города и нанести по ним массированный артиллерийский удар.

Огромная заслуга Шпака, по мнению офицеров, и в том, что после дагестанских событий он сумел убедить министра обороны, что применение его войск единой группировкой во главе со своим десантным командующим не только уменьшит потери, но и сделает боевое применение частей ВДВ особенно эффективным.

Тяжким рубцом на сердце командующего легла гибель 6-й роты псковских десантников. Шпак не боялся и не избегал встречи с родными погибших. Напротив – чем мог старался их поддержать. Ему, потерявшему сына генералу, наверное, как никому было понятно и близко их горе. Десантники не умирают, говорил он им, – они улетают и не возвращаются. Как когда-то не вернулся его Олег…

ДЕСАНТ СОКРАЩАЕТСЯ ЛИШЬ В БОЮ

В середине ноября 1999-го из рейда под Харачой не вернулась разведгруппа 31-й отдельной воздушно-десантной бригады. А через день по телеканалам прошел сюжет, переданный боевиками в одно из иностранных информагентств. Двое бойцов рассказали, как сепаратисты расстреляли их разведгруппу. Это был единственный за всю войну случай, когда десантники оказались в плену. Рассказали под пытками – сразу понял Шпак, посчитав спасение ребят делом чести.

Не раскрывая подробностей операции, скажем лишь, что уже через два месяца оба освобожденных десантника были у него в кабинете. Так он еще раз показал недоброжелателям войск исключительность ВДВ: десант своих не бросает.

Уволившись из армии по достижении предельного возраста, Георгий Шпак стал депутатом Государственной Думы, а затем губернатором самой десантной – Рязанской области. При этом его десантный менталитет проявился не только в географии губернаторства, но и прежде всего в работе. Не жалея ни себя, ни подчиненных, он уверенно начал поднимать область. Оставаясь при этом простым и доступным: пока его предшественник освобождал служебное жилье, четыре месяца жил не в апартаментах по чину, а в скромной тещиной квартирке в военном городке Дягилево. И каждое утро летчики и их семьи с удивлением наблюдали, как, выйдя из старенького ДОСа, находящийся в отменной физической форме 60-летний губернатор совершает традиционную утреннюю пробежку. Десантник… Ну что тут еще добавишь.

За четыре года губернаторства Шпака в Рязанской области построено много домов, школ, больниц, спортивных площадок. Но лучше всего о его работе скажут, наверное, цифры. Когда в 2004 году он принимал область, ее консолидированный бюджет составлял 8 млрд. руб., а когда уходил – этот показатель достиг 28 млрд. Вот такой экономический рывок совершила область под руководством «генерал-губернатора» Георгия Шпака.

И все же главный след в истории, по мнению офицеров ВДВ, Георгий Шпак оставил, командуя родными войсками. Дело в том, что начиная с середины 1990-х годов в Генштабе то и дело возникали разные проекты сокращения ВДВ – от передачи в состав военных округов ряда десантных дивизий до ликвидации ВДВ в качестве самостоятельного рода войск. Ну не хотели в Генштабе признать, что созданные когда-то в качестве вспомогательного рода войск десантники де-факто стали главной ударной силой советской, а затем и российской армии. Доходило до того, что в десантные части для приема активов уже приезжали представители округов, но в итоге все «сокращающие» десант решения в последний момент все равно отменялись. Поэтому на вопрос о главной заслуге перед историей семь лет откомандовавшего Воздушно-десантными войсками и четыре года руководившего Рязанской областью Георгия Шпака офицеры-десантники, не задумываясь, отвечают одной емкой фразой: сохранил ВДВ.

Командующий ВДВ Герой России генерал-полковник Владимир Шаманов:
«Считаю Георгия Ивановича Шпака своим учителем. По сей день благодарен ему за то, что в далеком 1984 году, будучи командиром 76-й дивизии, он поверил в меня, выдвинув командиром 1-го батальона 104-го парашютно-десантного полка. Благодарен и за постоянный контроль за моим профессиональным ростом, и за то, что, когда я уже был командиром полка, доверил мне своего окончившего наше училище сына – это у нас, в Воздушно-десантных войсках, дорогого стоит. К сожалению, начавшаяся уже после моего ухода к новому месту службы война трагически оборвала жизнь Олега Шпака.

От всей души поздравляя Георгия Ивановича с 70-летием, желаю ему крепкого здоровья и всего самого лучшего».

Председатель «Союза десантников России» Герой Советского Союза Валерий Востротин:
«Еще в училище я обратил внимание на командира соседней роты, капитана Шпака Георгия Ивановича. Кроме того что он был хорошим ротным, было в нем что-то от гусаров, что выделяло его из среды других офицеров училища.

Начиная службу офицером, я слышал много хороших отзывов о Георгии Ивановиче, но познакомился с ним в Афганистане, практически сразу после завершения штурма дворца Амина. Только закончился бой, и к нам подъехал БТР, из которого вышел полковник Шпак. Энергичный, подтянутый и уверенный в себе и своих подчиненных командир 350-го полка, умеющий сплотить вокруг себя людей, вызывал уважение и чувство надежности.

Георгий Иванович всю свою службу оставался таким. Особенно в 90-е годы, когда ему ценой неимоверных усилий удалось сохранить ВДВ как отдельный род войск. Да и сейчас не теряет связь с ВДВ, помогая ветеранам».

Командующий 36-й общевойсковой армией Герой России генерал-майор Михаил Теплинский:
«Георгий Шпак оставил веху в истории, сохранив ВДВ в эпоху повального сокращения армии. Отметил бы еще тот факт, что, будучи командующим ВДВ, он в приоритетном порядке выдвигал на вышестоящие должности офицеров с боевым опытом. И безусловного уважения заслуживает и то, что, будучи начальником штаба ПриВО, Шпак не посчитал достойным прятать от войны своего единственного сына».

Первой шашке России

Первой шашке России«Мне казалось всегда отвратительным и достойным презрения, когда люди для личного блага, наживы или личной безопасности готовы менять свои убеждения, а таких людей громадное большинство… Если не будет покаяния у русского народа, конец миру близок. Бог отнимет у него всё благочестивое и пошлёт бич в лице нечестивых, жестоких, самозваных правителей, которые зальют всю землю кровью и слезами». Эти слова были последними в жизни человека, до конца не понятого ни историей, ни обществом. А ведь сто лет назад, 31 марта 1913-го имя этого человека, первым из кавалерийских генералов после русско-японской войны получившего высокое звание генерал-лейтенанта, было на слуху всего российского общества, ведь это был Фёдор Августович Келлер.

Прославившийся безумной личной храбростью, прервав учёбу в кавалерийском училище и став вольноопределяющимся в русско-турецкую войну 1877-1878 гг., будучи награждённым за бои на Балканах двумя солдатскими Георгиями, во время Первой Мировой войны он стал самым выдающимся кавалерийским начальником не только во всей Русской армии, но и в армиях всех противостоящих коалиций. Неслучайно, что в апреле 1913-го, когда газеты сообщили «высочайшее распоряжение» о присвоении новых генеральских званий, после упоминания имени генерал-лейтенанта Келлера, появилось масса статей с одним единственным названием – «Первая шашка России».

Русский воин с немецкой фамилией, патриот земли российской, как былинный богатырь двухметрового роста с ликом воина – защитника Отечества, Фёдор Августович Келлер считался лучшим кавалерийским начальником Русской армии и заслуженно, как среди воинов, так и в российском обществе, получил почётное имя «Первой шашки» России.

С 1908-го судьба навсегда связала его с украинскими землями и с матерью городов русских – Киевом. И все десять лет службы на малороссийских и украинских землях (Фёдор Августович, как и многие его современники пользовался терминологией Малороссии и Украины, исходя из историко-географических определений) он оставался верен единству Родины и её многочисленным народам.

Будучи графом, тем не менее с началом Великой Европейской или Второй Отечественной войны (а, как мы знаем Первой Мировой она стала лишь в 1943-м) оставался «слугой Царю, отцом солдатам». Он, по многочисленным воспоминаниям, был чрезвычайно заботлив о подчинённых, постоянное внимание обращал, чтобы солдаты были всегда хорошо накормлены, следил за бережным и заботливым уходом за ранеными, который, несмотря на трудные условия войны, был поставлен образцово. Встречая раненых, выносимых из боя, каждого расспрашивал, успокаивал и умел обласкать. С простыми воинами (нижними чинами) был ровен в обращении, вежлив и деликатен, со старшими начальниками был суховат и не лебезил. Вспоминали сослуживцы и ещё одну важную черту генерала – сохранение памяти павших в Галицийской битве. Он требовал не только исполнения всех ритуалов отдания почестей при захоронении, но и создал специальную систему паспортизации братских могил и одиночных захоронений, чтобы, спустя века, выполнялся девиз «Никто не забыт и ничто не забыто». Вот, только в отношении к его памяти всё произошло наоборот.

С первых дней «пожара мировой бойни» (а это было официальным определением военных действий на европейском театре) он, командир кавалерийской дивизии, а со временем – корпуса, совершавшего переходы-атаки по сто вёрст в сутки, слезая с седла лишь для того, чтобы переменить измученного коня, – он был примером для всех. В трудные моменты боёв в Галицийских полях и на Буковине он, подтверждая имя «Первой шашки» лично водил дивизии и полки в атаки, был дважды ранен. Когда Фёдор Августович, «…щеголяя молодцеватой посадкой», появлялся перед полками в своей волчьей папахе и в чекмене Оренбургского казачьего войска, то, по воспоминаниям сослуживцев: «…чувствовалось, как трепетали сердца обожавших его людей, готовых по первому его слову, по одному мановению руки броситься куда угодно и совершить чудеса храбрости и самопожертвования».

Кто прошёл бои за освобождение Болгарии в русско-турецкой войне сравнивали Келлера с генералом Скобелевым. И сравнение неслучайное – Михаил Дмитриевич был известен своей отвагой и презрением к смерти, всегда шёл в бой в первых рядах, выделяясь тем, что в атаку летел на белом коне и в белой обмундировании, за что в стане врага получил прозвище «Белый генерал». Имя генерала Скобелева пытались вымарать из истории, снося памятники и вычеркивая «белого генерала» из учебников. Не получилось, тем более что в Болгарии все эти годы имя Скобелева было святым, святым и осталось, а Келлера имя…

В первых же боях, начиная с августа 1914-го, воины его дивизии в составе армии Брусилова стремительными кавалерийскими атаками захватывали города и посёлки Галицийских полей, охватывали австро-венгерские части и были самыми грозными противниками для полков хвалёных венгерских гусар. Слава о подвигах казаков Келлера была столь известна и почитаема, что его дивизии перебрасывались с фланга на фланг Юго-Западного (другое имя – Галицийского) фронта. То его воины кавалерийским броском взяли в клещи австро-венгров у Галича, то взяли штурмом Яворов, а затем были переброшены на Днестр и захватывали один за одним города Буковины – Хотин, Черновцы, Заставну.

Как небольшую фотовставку для подтверждения ранее сказанного, приведу ещё несколько фотографий из упомянутого фотоальбома, ибо они непререкаемые свидетели отваги и отеческой заботы генерала-богатыря.

Наступил 1917-й. Наступил приятно и вдохновенно – русские войска удерживают Приднестровье, есть силы бороться и сражаться. По корпусу прошла радостная весть – 15 января их любимый «народный казачий генерал» был произведён в генералы от кавалерии, что равнялось современному воинскому званию генерал-полковника. И эта радостная весть была приятна и его кавалеристам, и воинам 1-х Донской и Терской казачий дивизий. Приятно ещё и потому, что осенью 1916-го генерал вернулся в родной корпус из Харькова, где был на излечении после тяжёлого ранения.

И в этой связи, позвольте немного историко-патриотической лирики. Вспомни, уважаемый читатель, фильм «Офицеры», особенно тот момент в конце фильма, когда возвращающемуся из Москвы генералу с семьёй преграждает дорогу танк… Идёт колонна танков, выскакивает из головной машины комбат и неуставным вопросом и с искренним сожалением спрашивает генерала о том, оставляет ли он дивизию и переводится ли в Москву. Вспомнили. И как сердито выговаривает генерал Алексей Трофимов (актёр Георгий Юматов), чтобы не задерживал движение и следовал на полигон, а не то, будет ему гауптвахта. И лишь ответ Любаши Трофимовой (актриса Алина Покровская) успокаивает комбата, забирающегося на танк со словами: «Остаётся! …Сажайте хоть на десять суток, главное, что Вы с нами». И как генерал, скрывая свои чувства, отдаёт честь проходящей бронированной колонне.

Так, по-настоящему любили в войсках Фёдора Августовича, генерала от Бога, так и он любил своих солдат, своё Отечество, свою веру в Победу. Но… Наступил Февраль-1917, а с ним и агония России.

16 марта 1917 года прославленный генерал отдал последний приказ полкам 3-го конного корпуса: «Сегодняшним приказом я отчислен от командования славным 3-м кавалерийским корпусом. Прощайте же все дорогие боевые товарищи, господа генералы, офицеры, казаки, драгуны, уланы, гусары, артиллеристы, самокатчики, стрелки и все служащие в рядах этого доблестного боевого корпуса! Переживали мы с вами вместе и горе, и радости, хоронили наших дорогих покойников, положивших жизнь свою за Веру, Царя и Отечество, радовались достигнутыми с БОЖЬЕЙ помощью неоднократным успехам над врагами. Не один раз бывали сами ранены и страдали от ран. Сроднились мы с вами. Горячее же спасибо всем вам за ваше доверие ко мне, за вашу любовь, за вашу всегдашнюю отвагу и слепое послушание в трудные минуты боя. Дай вам, Господи, силы и дальше служить также честно и верно своей Родине, всегдашней удачи и счастья. Не забывайте своего старого и крепко любящего вас командира корпуса. Помните то, чему он вас учил. Бог вам в помощь».

Настало самое тяжёлое время для боевого генерала, который спрятал шашку в ножны, в прямом и переносном смысле, и убыл к семье в Харьков. Но вновь оказался востребованным боевой опыт отважного кавалериста, когда на столицу «Украинской Державы» наступали петлюровцы, и 5 ноября 1918-го генерал принимает предложение растерявшегося гетмана Скоропадского, своего бывшего фронтового товарища, стать главнокомандующим войсками с одновременным подчинением ему всех гражданских властей. Фактически, именно Фёдор Августович стал главой государства, и его полномочия были выше, чем у гетмана. Авторитет Келлера был таким огромным, как в войсках, так и в «киевском обществе», что Скоропадский испугался и под надуманным предлогом уже 13 ноября снял легендарного кавалериста с должности главнокомандующего. Для боевого генерала подобные действия гетмана стали полной неожиданностью – он не был политиком и не понимал, как можно пожертвовать интересами государства и державы ради личных амбиций.

Боевого кавалериста спрятали под «домашний арест», не давая возможности покинуть Киев, боясь, что он двинется на юг или на север, туда, где формировались части Белой гвардии. Более того, с приходом «синежупанников» Петлюры, его с двумя верными адъютантами заключили в Михайловский златоверхий собор. Наступил чёрный день 21 декабря 1918-го, когда Келлера и его адъютантов – полковников Пантелеева и Иванова, как арестованных «врагов петлюровской власти» повели в Лукьяновскую тюрьму… На самом деле – это был приказ на циничное убийство, согласованный Петлюрой с командиром галичанских сечевых стрельцов Коновальцом, боявшихся Келлера даже пленным. Из монастыря их, не сопротивляющихся, идущих добровольно, повели не на Большую Житомирскую, чтобы идти на Лукьяновку, а на Софийскую площадь. Когда они дошли до памятника Богдану Хмельницкого, идущий позади конвой выстрелами в спину начал расстреливать боевых русских офицеров. Несмотря на многочисленные выстрелы и попадания (только у одного Келлера насчитали 11 огнестрельных ран), они не были убиты сразу, а зверски зарублены саблями. Вокруг памятника «Объединителя Украины и России» снег был весь в крови…

Историки и литературоведы до сих пор спорят, являются ли булгаковские образы полковника Феликса Най-Турса из «Белой гвардии» и Алексея Турбина из «Дней Турбиных» восстановлением доброго имени генерала Келлера, или это только вымысел.

Также спорят историки и о точном месте захоронения прославленного генерала сотоварищи. Согласно документам и исследованиям боевого пути и трагической кончины «Первой шашки России», генерал Келлер и два его адъютанта были захоронены на кладбище Покровского женского монастыря. И единственным подтверждением данному факту являются воспоминания графини Елизаветы Кантакузин (в девичестве – Сперанской). Но, увы, и они не дают точного ответа, ибо в них дословно сказано: «Главная сегодняшняя новость – атаман Петлюра, когда-то арестованный Керенским, а затем освобождённый германскими войсками, провозгласил Украинскую социалистическую республику и возглавил галицийскую дивизию. Теперь он идёт на Киев, по пути подбирая всяких бандитов и дезертиров. Немцы соблюдают нейтралитет, так что начались бои между красными петлюровцами и несколькими сотнями офицеров бывшей императорской армии, которым, конечно, не хватило времени на формирование полноценных частей. Они плохо вооружены, у них осталась лишь слабая надежда, что им на помощь придут союзники… Французский консул Энно утверждал, что Антанта не допустит проникновения петлюровских банд на Украину. Пустое сотрясение воздуха… В соборе Святого Владимира каждый день служили по убиенным… Длинные похоронные процессии тянулись по городу… Люди говорят о новом оружии – лучах смерти. Будто бы они способны выводить из строя целые полки… Киев продержался месяц, благодаря героическим своим защитникам, их было всего тысяча, все они были плохо одеты, экипированы, вооружены. Драться приходилось при 15-20-градусном морозе, не имея даже валенок. Они сопротивлялись месяц – 15-тысячной армии. 14 декабря Киев пал… Началась охота на людей, вновь потекли потоки крови… На улицах шла настоящая охота за офицерами, их безжалостно расстреливали, оставляя лежать на мостовых… Генерал граф Теодор Келлер и два его адъютанта, полковники Пантелеев и Иванов, были жестоко убиты во время перевода из одной тюрьмы в другую… Как-то под вечер незнакомая женщина пришла и сообщила нам, что петлюровский комендант Киева предъявил ультиматум, согласно которому все добровольцы Белой армии должны были в течение 48 часов сдать оружие, переправиться через Днепр и пешими отправиться на Дон, где сосредоточились основные силы белых. Всё это было равносильно смертному приговору, так как пройти более 100 миль по снегу, посреди зимы было чистым безумием. В полдень Киев был сдан. Многие наши офицеры в немецкой зоне… Петлюровские снайперы стали расстреливать дружинников, пробиравшихся к Днепру…».

Почему Покровский монастырь? Дело в том, что из пяти киевских кладбищ того периода – кладбище Покровского монастыря было самым ближним к месту гибели генерала со своими верными боевыми друзьями. Кроме того, киевляне той поры прекрасно знали, что Фёдор Августович погиб с именем императора на устах, а Покровский монастырь был создан Великой Княгиней Александрой Петровной Романовой – женой сына Николая I, изгнанной из семьи, но не из Дома Романовых. Став инокиней Анастасией она и основала Киево-Покровский монастырь. А те, кто знал Келлера, вспоминали, что он часто приходил туда уже в 1918-м, надолго задерживался у могилы Великой Княгини, как бы извиняясь, что не спас Россию и царскую семью.

Не буду долго рассказывать о своих поисках и исследованиях, но, к сожалению, точных сведений о месте захоронения генерала сотоварищи неизвестно до сих пор.

По заверениям инокинь и послушниц, а также маститых историков, Фёдора Августовича и его товарищей не могли похоронить возле Великой Княгини или на прихрамовом кладбище, не положено было.

Единственным возможным местом погребения могло быть кладбище при монастыре, но страшные лихолетья полностью его разрушили – осталось только две могилки, увенчанные трубчатыми крестами.

Пришлось и мне, как за аксиому, взять на вооружение версию погребения генерала от кавалерии, «Первой шашки России» Фёдора Августовича Келлера здесь, сразу же за оградой бывшего кладбища – ныне яблоневого сада.

Генерал видел распад и разрушение России, но он не видел «Последнего исхода» и не узнал страданий на чужбине, не узнал тяготы Галлиполи, жажду Бизерты, презрение Праги и жалость Белграда.

Имя Келлера сегодня возвращается истории, не сразу, не в полном объёме, но, возвращается. И одним из отголосков является стихотворение поэта времён русской эмиграции «второй волны» Петра Николаевича Шабельского-Борка. Стоит привести прекрасное художественное описание произошедшей трагедии, сделанное через десять лет после убийства:

Когда на Киев златоглавый
Вдруг снова хлынул буйный вал,
Граф Келлер, витязь русской славы,
Спасенья в бегстве не искал.

Он отклонил все предложенья,
Не снял ни шапки, ни погон:
«Я сотни раз ходил в сраженья
И видел смерть» – ответил он.

Ну, мог ли снять он крест победный,
Что должен быть всегда на нём,
Расстаться с шапкой заповедной,
Ему подаренной Царём?..

Убийцы бандой озверелой
Ворвались в мирный монастырь.
Он вышел к ним навстречу смело,
Былинный русский богатырь.

В сопровождении злодеев
Покинул граф последний кров.
С ним – благородный Пантелеев
И верный ротмистр Иванов.

Кругом царила ночь немая.
Покрытый белой пеленой,
Коня над пропастью вздымая,
Стоял Хмельницкий, как живой.

Наглядно родине любимой,
В момент разгула тёмных сил,
Он о Единой – Неделимой
В противовес им говорил.

Мерцало утро. След кровавый
Алел на снежном серебре…
Так умер витязь русской славы
С последней мыслью о Царе.

Увы, после Второй Мировой войны и само поэтическое произведение, и само имя поэта, было вычеркнуто из истории. И причина была достаточно веская – активное сотрудничество с нацистами и бегство в Аргентину весной 1945-го. Что ж, предателей не прощала даже патриотическая русская эмиграция. А стих был написан в 1928-м, и я считаю, что возврат самого произведения в деле восстановления памяти Келлера, возможен.
Автор Сергей Смолянников

элита элит - погибшие и живые герои

Кто сейчас на конференции

Отказ от ответственности

элита элит - погибшие и живые герои

Кто сейчас на конференции

Отказ от ответственности

Добро пожаловать на форум!